— Да, — говорю, — прогуляемся. Погода чудесная. Я здесь, судя по всему, с неофициальным визитом.
— Вальдор, — озадачивается Лин, — а ничего, что мы гуляем под охраной, а за нами еще четверо эльфов топает. И это только те, кого я вижу.
— Я чувствую еще двоих, — тихо сообщает Шеон.
— Ничего, им тоже полезно пройтись. Сидят, бедняги, на одном месте, нас караулят. Саффочка, девочка, как ты думаешь, они могут нас прослушать на таком расстоянии?
— Нет, — бодро заявляет Саффа и тихо добавляет, — уже, но это ненадолго.
— Слушайте тогда. Мы сейчас пройдемся по трактирам. Я буду пить. Вы, если хотите, тоже, но немного. Саффа, твоя задача время от времени меня отрезвлять. Знаю, что неприятно. Переживу. Когда я дам команду, выходите. К тому моменту бойцов я отправлю прочь от себя. Шеон на них накидывает иллюзию вашего облика. Вы возвращаетесь. Выхожу я. И один из бойцов становится мной. Шеон гарантирует, что час он иллюзию точно продержит. Этого времени должно хватить для разговора. Ваша задача — доставить меня к Лиафель без ненужных проблем.
— А что? Шеон не может тебя к ней телепортировать? — удивляется Лин.
— Может. Но не нужно. Мы с ним опасаемся, что он не сможет сопротивляться матери. Она его сломает. Поэтому он с нами не пойдет.
— Дурацкий какой-то план, — бормочет Лин.
— Быстрее, они перенастраиваются, — шепчет Саффа.
— Так вот, — говорю, — я больше не могу.
— Ваше величество, — подхватывает Лин, — а может быть, все-таки не надо. Мы же не дома. Это, в конце концов, неприлично.
Ай, умный мальчик!
— Надо. Я твердо это решил. И тебе ли говорить о приличии, мальчик мой?
Саффа тихонько посмеивается, но молчит.
— Ну что, сынок, где тут ближайшее приличное заведение? — спрашиваю я.
— "Три черных срупца", — с готовностью заявляет он, — в двух кварталах отсюда. Я сам не был, но мамин друг говорил, что там очень неплохо.
— Да? — оживляюсь я, — а у мамы есть друзья?
— У нее много друзей.
— Расскажи-ка мне о них поподробней.
— Вальдор, — смущенно проговаривает Шеон, и уши у него краснеют. Забавные все же ушки. Так и хочется дернуть. И это я еще трезвый! Кстати, на имени Вальдор он уже не заикается. Прогресс. Пройдет еще лет пять, если доживу, и сын назовет меня отцом, или даже папой. Вот во втором случае сердечный приступ мне точно гарантирован. От радости.
— А кто такие срупцы? — интересуется Лин.
— Птички такие, — поясняет Шеоннель, глядя на Эрраде-младшего с недоумением, — у вас они тоже водятся. Такие черные с желтыми хвостиками.
