Недовольная тем, что почти не спала, Франция проснулась в состоянии транса. На улицах и в общественном транспорте люди с помятыми лицами смотрели друг на друга запавшими, лихорадочно блестевшими глазами, внезапно спаянные единством, которое порождают чрезвычайные события, пережитые сообща.
После хаотичного открытия биржа сделалась исключительно вялой и замерла. Никто и не думал ни продавать, ни покупать какие бы то ни было акции или облигации. До того ли, раз уж сам Христос, быть может, вернулся на землю.
Везде, кроме продовольственных магазинов и газетных киосков, деловая активность была почти нулевой. Питаться — еще куда ни шло, но покупать соблазнительное белье или пару туфелек перед Страшным судом!
Самым распространенным мнением было, что Эмманюэль Жозеф — это Христос, а его второй приход неминуемо предвещает Страшный суд и что есть все же некое нравственное измерение в обществах, где господствует телевидение, беспроводные средства связи, самолеты, автомобили и экономика.
Три других мнения, одинаково пропитанные страхом, были столь же опустошительны. Четвертое же, менее распространенное, состояло в том, что передача Ксавье Фокарди была хитроумным монтажом, на манер знаменитой радиопередачи Орсона Уэллса о вторжении марсиан в первой половине XX века. Но тогда Фокарди, известный своими провокациями, явно хватил лишку. Это уже перебор. И министр внутренних дел ему это скоро даст понять. Но эпизод с бородой, ха-ха-ха, — это было потрясающе.
Тем не менее следующий день ничего не прояснил, и еще до полудня скептики и сторонники фарса поутихли.
По правде сказать, волнение началось сразу же после передачи, причем в самых верхах. Президент республики и премьер-министр, встревоженные насмешкой над министром внутренних дел, позвонили продюсеру программы. Неуловим. Потом на студию. Напрасно. Потом в министерство внутренних дел. С тем же успехом. Мобильный телефон, предназначенный соединять президента и премьер-министра в две секунды, был на автоответчике.
В 23.15, по настойчивым просьбам своей супруги, президент отрядил на студию секретаря собственной канцелярии. Незадолго до полуночи посланец позвонил:
— Господин президент, я на студии… Слышите толпу… Это неописуемо… Хуже, чем конец света! Госпожа Карески рядом со мной… Она в таком состоянии… Совершенно потрясена… Передаю ей трубку…
Президентская чета услышала едва узнаваемый голос элегантной супруги министра внутренних дел:
