— Как вы угадали?
— У нас это нетрудно. Каждый новый человек на виду. К тому же я видел вас в городской управе.
— Вы — меня?
«Давай пароль!» — нетерпеливо подумал Шорохов.
— Да, — ответил чернявый. — Вас. И сразу понял, что вы из другого города. Не правда ли, странно: опять управа… То, се…
Говоря это, он настороженно оглядывался. «Связной?» — еще раз спросил про себя Шорохов, но уже с сомнением.
— Вы — продать или купить? — сказал чернявый. Нет. Это не был связной.
Снисходительно, совсем по-мануковски, Шорохов улыбнулся:
— А что вы можете предложить? — Все.
— Так не бывает.
— Бывает. Еще как! Сахар, крупу, муку, американские ботинки, галоши, мундиры, белье, сукно — английское, французское. И порядочной партией. Не привлекает?
Шорохов молчал. Конечно это не связной. Какое там!
— Недвижимость, — продолжал чернявый. — А что? Пожалуйста!.. Ну да она-то сейчас и верно никому не нужна. Другое дело вот это.
Он вроде бы даже не пошевелился, но в руке у него теперь оказалась пачка сиреневых и желтоватых, покрытых узорами и мелкой печатью, продолговатых листков. Он развернул их веером:
— Облигации «Займа свободы», первый выпуск и третий… Акции Общества русской горно-заводской промышленности… Русско-Азиатского банка… «Тульское анонимное общество на паях» — акции на предъявителя. По номиналу — пятьсот рублей штука. Отдам за двести. Романовскими, конечно, донскими — шестьсот. Знаете, сколько каждая из этих бумажек будет стоить уже через неделю?
— Вы имеете в виду, что казаки в ближайшие дни захватят Тулу?
— Почему бы нет? Три дня назад на акции нашего Общества скотобоен и холодильников никто не желал и смотреть. Сегодня попробуйте их купить! О-го-го!..
— Но какой вам расчет сейчас продавать?
— Ну, знаете… Такие, как я, продают все и всегда. Продают, чтобы снова купить… Понимаете? Я откровенен с вами, это плохо?
— И сколько же их у вас? — Шорохов потянулся к одному из радужных листов.
Слово «тульское» заинтересовало его. Если на черной бирже настойчиво предлагают эти акции, значит, казаки вообще не пойдут на Тулу. Не так ли?
Чернявый убрал руку.
— Э-э, нет, не здесь. Мы — фирма солидная. Если продавать, то по всей форме, а не так — на ходу, из-под полы. И только — товар против денег. Кредит, рассрочка — это все для других.
Шорохов прижал руку к боковому карману:
— О чем речь!
Опять настороженно оглянувшись, чернявый кивком указал на узкий, шириной в аршин, проход между домами, возле которого они стояли:
