С детства я увлекался географией и историей. Сперва перевес был на стороне географии, но поездить по миру мне не удавалось, а узнавать про дальние края из книг и телевизора, изучать атлас мира вскоре показалось мне пустым занятием, самообманом. И тогда я переключил свой интерес на историю. Собирал книги, хроники, составлял карты крестовых походов и завоеваний Кортеса, знал подробности Семилетней войны и Медного бунта; из разрозненных источников пытался выстроить подробный ход Ледяного похода и новороссийской катастрофы 1920 года… (А какие доступные источники, кроме «Тихого Дона» и «Хождения по мукам», мог иметь обычный советский подросток в то время?..)
Родители, конечно, поддержали мое желание поступить в университет, на исторический факультет, и я, почти не обращая внимания на недоумение Володьки по поводу того, что я предаю нашу с ним мечту о Питере, подал документы… За первый экзамен — история СССР — я получил пять, а за следующий — сочинение 4/2. На два оценили грамотность… Узнав о провале, я почему-то совсем не расстроился, не подумал, что теперь-то наверняка попаду в армию, а первым делом позвонил Володьке и радостно сообщил: «За сочинение — пара. Еду с тобой!»
Потом, слушая в строительном училище лекции о технологии замеса бетона, несущих стенах, декороблицовке и тем более на первом году службы, я, конечно, жалел, что так небрежно написал то сочинение, что не использовал шанс… Новосиб, универ, Академгородок — там, наверное, так интересно, и ребята — не эти будущие маляры и штукатуры, не горластые кретины с погонами на плечах; я бы мог стать ученым, специалистом по истории, например, Хакасского каганата, державы монголо-татар. А вот вместо этого учусь класть кирпичи, марширую по три часа подряд, «тяну ножку», выворачиваю шею по команде «р-равняйсь!». Да, ведь мог бы вместо этого…
Но постепенно о несбывшемся подзабылось, досада слегка притупилась. После армии грянул переезд, наступила деревенская жизнь; связки книг по истории лежали нераспечатанными вот уже без малого пять лет, и лишь изредка, когда взгляд попадал на какой-нибудь корешок с надписью «История Средних веков. Том 2» или «Очерки истории государственных учреждений дореволюционной России», в груди что-то сжималось и кололо и мерещился никогда не виденный университет, слышался никогда не слышанный голос профессора… Но только что толку — слов не разобрать, здание университета расплывчато и бесцветно, а сорняки на грядках близки и реальны, и я бежал в огород, зло ухмыляясь, матеря побередившие душу книжонки.
