— Не знаю. Никогда там не был, — проворчал Мюллер, беря шоколад.
— Не ешь его! — закричал вдруг сержант. — А вдруг он отравлен?
— Что он говорит? — спросил американец. Мюллер перевел. Американец рассмеялся.
— Нет, не отравлен, — сказал он. Их взгляды встретились, и Мюллер почувствовал нечто вроде симпатии к этому спокойному, уверенному в себе парню, который столь просто относится к войне. Ему показалось, что их связывают какие-то невидимые узы и что они вместе могли бы посмеяться над всякой подозрительностью и неверием.
* * *
Среди огромного количества парашютистов, на которых Мюллер со страхом взирал в ту памятную ночь, был молодой крестьянский парень из Северной Каролины по имени Джеймс Блю. Он все время смотрел вниз, как его учили, и изо всех сил пытался разглядеть район высадки, но под собой он видел только светящиеся пулеметные трассы. Немного в стороне находился совершенно темный участок без малейших признаков того, что на нем идет бой, и Блю был рад, что ветром его сносит на этот участок. Он изо всех сил стремился опуститься именно там. Между тем земля приблизилась, однако вместо ожидаемого удара о землю послышался сильный всплеск — и Блю очутился в воде, которая тут же сомкнулась у него над головой. В ужасе (он не сразу понял, что произошло, и решил, что здесь очень глубоко) Блю начал отчаянно барахтаться, уперся ногами в илистое дно — и тут же выскочил на поверхность: глубина здесь не превышала и метра. Но едва он успел стать на ноги, как его парашют наполнился ветром, лямки натянулись, и Блю, упав на спину, снова погрузился в воду.
Блю страшно измучился, пока сумел освободиться от лямок парашюта и выбраться из трясины. Тщетно пытаясь разглядеть что-нибудь в кромешной мгле, он почувствовал себя потерянным и страшно одиноким. Но тут он услышал громкие проклятия, неизвестно кому предназначавшиеся. Блю сразу узнал голос своего приятеля, выпрыгнувшего из самолета как раз перед ним.
* * *
Путешествие Блю из Северной Каролины до болот в Нормандии длилось два года. Это было путешествие без особых приключений, и предпринял его Блю по своей доброй воле. Он никогда не жалел об этом, за исключением, пожалуй, того момента, когда угодил в болото.
Армейская жизнь нравилась Блю. Военные науки давались ему легко, очевидно потому, что он вырос в семье, где привыкли много работать, а также и потому, что был славным, добродушным парнем, хотя иногда был не прочь и подраться. Если это случалось, он всегда оказывался победителем, да и не удивительно: рост его был около двух метров.
