Решение созрело. 19 декабря он отправился в Бонгу, чтобы договориться о постройке новой хижины, дабы оставить потом в ней вещи и инструменты.
Перед ним поставили неизменный табир с кокосами, таро и саго. Однако завтрак был прерван криками туземцев: «Огонь! Огонь!..»
Встревоженные папуасы, отчаянно жестикулируя, вопили:
— Маклай, о Маклай, корвета-русс гена; бирам боро! — Маклай, о Маклай, русский корвет идет; дым большой.
— Что за чушь вы мелете! — сказал рассерженный Миклухо-Маклай по-русски и вышел из буам-брамры.
Он усиленно тер глаза, но видение не исчезало: он уже мог различить топы мачт. Нужно поднять флаг… Ученый уселся в пирогу и поспешил в Гарагаси.
— Ульсон, очнитесь! Военное судно… Флаг, флаг…
Это было сказано без учета психического состояния шведа. Ульсон соскочил с постели, расхохотался, стал выкрикивать что-то бессвязное, затем обильные слезы потекли по его щекам.
Маклай поднял русский флаг. Судно переменило курс и направилось прямо в Гарагаси.
— Свои!.. Русские!..
Красавец клипер плавно входил в бухту. А Маклаю все казалось, что он видит сон. Много раз во время приступов лихорадки ему грезился стройный корабль, идущий по зеркальной глади к берегу…
Конечно же, это только сон! Клипер «Изумруд», с которым «Витязь» еще в прошлом году имел общую стоянку на островах Зеленого мыса и в Рио-де-Жанейро… Если же явь, то почему на палубе «Изумруда» Маклай видит своего старого знакомого офицера Раковича? Все перепуталось в твоей голове, о Маклай…
Миклухо-Маклай прыгает в пирогу и приказывает папуасам из Бонгу грести.
Офицеры выстроились на палубе. На всех реях — матросы. Гремит многоголосое «ура». Гребцы Сигама и Дигу не выдерживают и выпрыгивают из пироги. Маклай остается один. Его поднимают на палубу, трясут ему руки, обнимают.
Командир «Изумруда» Михаил Николаевич Кумани с каким-то недоверием посматривает на ученого.
— Так, значит, вы живы? — спрашивает он, отлично понимая, что говорит несуразицу.
— Как видите. Распорядитесь, чтобы ваши люди перенесли сюда Ульсона: он очень плох.
От суматохи, говора, нескончаемых вопросов у Маклая кружится голова; он близок к обмороку. Его ведут к столу.
— Пусть мой вопрос не удивляет вас, — продолжает Михаил Николаевич. — В австралийских газетах появилось сообщение о вашей смерти. Якобы сюда заходило купеческое судно и застало в живых только Ульсона. «Кронштадтский вестник» и «Правительственный вестник» перепечатали заметку под заголовком: «Экспедиция Миклухо-Маклая и его кончина».
