Миклухо-Маклай | страница 60
— Я обязан познакомить вас с Чарлзом Дарвином. Без такого знакомства ваши впечатления о нашей стране останутся неполными. Едем в Даун!
Однако поездка в Даун сорвалась: на другой день жестокий приступ лихорадки снова уложил Маклая в постель. Скверная недужная погода… За окном серой стеной стоял туман. Русский ученый метался в бреду. Ему мерещились саванны Абиссинии, раскидистые кроны баобабов и акаций. Он шагал по колючкам африканских мимоз, и колючки впивались в подошвы. А впереди дрожал мираж…
Ученый до такой степени обессилел, что даже не смог составить меморандум, обещанный сэру Мурчисону.
Пришлось бежать из Лондона в Иену.
«Милая моя Оля! Лихорадка выгнала меня из Лондона. Кроме того, мои финансы заставили меня бежать оттуда. Я, однако же, сделал все, что только можно было, в короткий срок моего пребывания там. Теперь я возвращаюсь назад в Иену и теперь имею столько денег, что не мог бы на них вернуться в Петербург», — написал он сестре.
Деньги и на этот раз выслала Екатерина Семеновна. Письмо матери было сдержанным, без упреков. Врачи нашли у нее первые признаки туберкулеза. Следовало немедленно уезжать из сырого, промозглого Петербурга. Но маленькую сумму, жалкие грошики, которые удалось скопить на поездку, пришлось перевести Николаю. Старший сын Сергей восстал:
— До каких пор он будет вымогать у вас деньги?! — кричал он. — Мы не обязаны потакать его дурацким затеям. Пора дать ему понять… Папуасы, альфуры… А мать вынуждена тянуть из себя жилы, отдавать последнее, зарабатывать чахотку…
Но вскоре даже Сергей проникся глубоким уважением к своему непутевому брату.
Случилось так, что великая княгиня Елена Павловна, наслушавшись всяких чудес о Миклухо-Маклае от великого князя Константина и от старого графа Литке, пожелала познакомиться с молодым ученым.
К.М. Бэр.
Ф.П. Литке.
П.П. Семенов.
Д.Н. Анучин.
Едва Миклухо-Маклай появился летом 1870 года в Петербурге, как сразу же был представлен великой княгине. Со свойственным красивой избалованной женщине кокетством она постаралась обворожить странного, чудаковатого юношу с отсутствующим взглядом и взъерошенными огненными кудрями. Елена Павловна считала себя женщиной просвещенной и покровительствовала ученым.
— Вы должны поселиться в моем Ораниенбаумском дворце! — заявила она категорическим тоном.
И Маклай поселился во дворце. Все семейство Миклух также получило доступ во дворец.
Вскоре, однако, Елена Павловна разочаровалась в своем госте и, по свидетельству Остен-Сакена, «она, уже до самой своей смерти в 1873 году, перестала интересоваться им».
