Они сидели на диване и разбирали ноты.
— Не пойму, зачем вы рветесь на Новую Гвинею? — сказала она.
— Это слишком долго и скучно объяснять.
— А Ахмата вы берете с собой?
— Да. Ахмат — папуас. Его родина — Новая Гвинея. Я подозреваю, что там, может быть, именно на побережье Папуа-Ковиай, до сих пор живут его родители.
— Но ведь папуасенка вам подарил султан Тидорский?
— Султан Тидорский — большой негодяй. Хоть он и назвал наследного принца моим именем…
— Не понимаю. Малайский султан обласкал вас, одарил, а вы называете его негодяем. Это несправедливо. Мы ничего дурного о нем не слышали.
— А я слышал. И очень много. Ахмат разлучен с родителями, украден! Вы знаете, что такое хонгии?
— Не совсем…
— Хонгии — это разбойные набеги малайских султанов на папуасские селения. Как мне довелось услышать, вооруженные шайки Тидорского, Тернатского и других малайских султанов высаживаются на побережье Новой Гвинеи, сжигают папуасские деревни, захватывают мужчин, женщин и детей и продают их в рабство на плантации. Так был украден Ахмат. И очень печально, что некоторые папуасские радьи, соблазненные подачками, помогают малайцам.
— Чудовищно! Никогда не поверю… Если бы Лаудон знал!..
— Он узнает. Я отправляюсь на фрегате «Кумпан», кстати, и для того, чтобы составить подробное донесение генерал-губернатору по этому вопросу. Буду рад, если слухи останутся всего лишь слухами.
— «Кумпан» отправляется через несколько дней в Ачин. Муж не возражает, чтобы вы приняли участие в этой экспедиции, — сказала она.
Миклухо-Маклай побледнел:
— Это решено? На Суматру? Для подавления восстания?…
— Да. Я понимаю вас. Не пытайтесь даже отговаривать господина Лаудона. Ваши слова не произведут на него ни малейшего впечатления. Для него решается древний гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?» Он отвечает за «спокойствие во владениях».
Пожалуй, она права…
— Передайте господину Лаудону, что от подобной «экспедиции» я наотрез отказываюсь! Я сумею и сам выбраться на Новую Гвинею. Ахмат!..
Прибежал Ахмат, который в соседней комнате развлекал девочек, проделывая разные фокусы с южноамериканской обезьяной.
— Ахмат! Собери вещи. Мы немедленно уезжаем отсюда.
— Куда, Маклай?
— В страну без фраков и белых перчаток! На Новую Гвинею…
Она ласково взяла Маклая за локоть:
— Вы не забудете меня там, в стране без фраков и белых перчаток, тамо-русс?
Он внимательно посмотрел на нее, поразился бледности ее лица, мертвенной синеве губ и вдруг понял все. Ему сделалось жарко. Но он только сказал:
