"Положение Тибета после изгнания китайцев в 1912 году может быть описано как независимость де факто, и, как было объяснено выше, имеются весомые юридические основания для того, чтобы считать, что всякая форма юридической зависимости от Китая исчезла. Таким образом, события 1911-1912 гг. возвещают возрождение Тибета как полностью суверенного государства, фактически и юридически независимого от китайского контроля."[4]
В 1948 году, когда я еще был студентом, правительство прослышало, что в стране появились шпионы китайских коммунистов. Они хотели узнать, насколько сильна наша армия и получаем ли мы военную помощь от каких-либо иностранных государств. Для них не составило труда обнаружить факты, которые их интересовали. Мы не получали никакой военной поддержки, и во всем Тибете было всего шесть европейцев, насколько мне известно. Трое из них - один миссионер и два радиста, были британцами. Из трех оставшихся, двое были австрийцами, а один — русским, и все трое были беглецами из британских лагерей для интернированных лиц в Индии во время войны. Никто из них не имел никакого отношения к военному искусству.
Что касается армии, то она состояла из 8,5 тысяч офицеров и солдат. Ружей для них имелось более чем достаточно, но артиллерия состояла лишь из 50 пушек разного рода; кроме того имелось 250 минометов и около 200 пулеметов. Цель армии, как я уже объяснял, состояла в том, чтобы выдворять путешественников, прибывших без разрешения, и действовать в качестве полицейской силы. Эта армия совершенно не годилась для войны.
Вскоре из восточных частей Тибета дошли более неприятные вести. Губернатор Восточного Тибета, которого звали Лхалу, находился в городе Чамдо, довольно близко к границе, и с ним был один из британских радистов, в то время как второй был в Лхасе. Мы получили закодированное радиосообщение от губернатора, что китайцы стягивают к нашей восточной границе усиленные армейские подразделения. Было очевидно, что они собираются либо атаковать нас, либо запугать.
Как только мы получили эту тревожную информацию, Кашаг созвал Национальную ассамблею. Стало понятно, что над Тибетом нависла более серьезная военная угроза с востока, чем когда-либо на протяжении всех столетий. Коммунизм утвердился в Китае и придал стране военную силу, которой у него не было на протяжении многих поколений. Поэтому угроза для нас была не только более реальной, она имела совершенно иную природу.
