Он прошел по Пикадилли до Беркли-стрит среди толпы пешеходов и рева автомобилей. Его снова охватило ощущение одиночества, силившееся из-за волнения. В Канаде все было бы иначе. Там он мог с головой уйти в работу, сесть за пианино и играть, пока не ой дет это настроение, но здесь он располагал лишь обычными способами развеяться. Ему вовсе не хотелось напиваться, и он презирал бы себя, если бы решился переспать с какой-нибудь женщиной за несколько дней до свадьбы. Конечно, это ничего бы не значило, но все равно впоследствии он стыдился бы этого поступка, испытывал бы чувство вины, сделав нечто, способное причинить боль Саре, если бы она узнала. Сара не поняла бы того, что близость с незнакомой женщиной абсолютно ничего не значит; если бы она обнаружила его измену, ее глаза наполнились бы растерянностью, болью, страданием...
Мысль о том, что Сара может испытать боль по его вине, показалась ему невыносимой. Но одиночество тоже было невыносимым.
Если бы он мог разыскать Мэриджон! Наверняка есть какой-то способ. Он поместит объявление в газете. Несомненно, кто-то знает, где она находится...
Его мысли совершали причудливый танец; возле Ритца он свернулся на Беркли-стрит. Пройдя еще десять шагов, Джон остановился; в его душе было беспокойство и смутное ощущение беды. Он медленно пошел дальше и через пару минут оказался в офисе отеля.
Идя к портье за ключом, Джон почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Потом, уже держа ключ в руке, он резко обернулся, чтобы разглядеть людей, находившихся в вестибюле. В этот момент высокая блондинка с несколько надменным выражением лица погасила сигарету о пепельницу и с еле заметной сдержанной улыбкой посмотрела на Джона.
Он сразу узнал ее. У него была отличная память на лица. Внезапно он снова оказался в Бариане, услышал томный голос Софии: «Интересно, кого Макс привезет на этот раз?» И через час Макс примчался в роскошном открытом «бентли» с этой элегантной эффектной блондинкой на переднем сиденье.
Джон сунул ключ от номера в карман и направился через вестибюль к женщине.
— Ну-ну,— кокетливо произнесла она,— сколько лет!
— Да, срок немалый.
Он невозмутимо стоял перед ней, засунув руки в карманы; пальцы его правой руки поигрывали ключом. Наконец он произнес:
— После моего сегодняшнего разговора с Максом я понял, что мне следует связаться с тобой.
Она недоуменно приподняла брови. Грамотный ход, подумал он.
— Почему из того, что я позвонила Максу и сообщила ему о твоем приезде, автоматически следует, что ты должен был увидеться со мной? — сказала она.
