В тот день Виктория не позвонила Икито. Сделав это следующим утром, она улетела в Лос-Анджелес. Виктория сказала японцу: чтобы принять решение, ей нужно несколько дней поразмыслить, но затем, так и не приняв его, сосредоточилась на том, что происходило в магазинах Лос-Анджелеса, Далласа, Майами и Чикаго, где продавались ее вещи. И везде получала один ответ: ее весенняя линия «интересна». Но ведь она подготовила для магазинов и другие модели, в традиционном стиле, не так ли? Нет, не подготовила. А какая реакция в Нью-Йорке? А «Бергдорф» берет ее коллекцию?
Берет, заверила она всех, и «Барни» берет, однако не упомянула, что они выбрали лишь несколько изделий. Самых консервативных. По словам покупателей, они «выражали оптимизм». Но никому не принесет пользы, если они возьмут изделия, которые в конце концов придется продать с восьмидесятипроцентной скидкой.
Проклятие! Виктория в ярости смотрела на телефон, положенный на каминную полку. Что со всеми происходит? Почему они так боятся? Ей было наплевать, кто что говорит. Она знала, что ее весенняя линия — лучшее из того, что она когда-либо создавала в привычном стиле, но более смелая и оригинальная, чем прежние коллекции. Признаться, Виктория ожидала блестящих отзывов, поздравлений, популярности и мечтала, что эта коллекция выведет ее на новый уровень и обеспечит ей место в истории моды. Она хотела, чтобы когда-нибудь люди сказали: «Она была одним из величайших американских модельеров».
Ладно, она обойдется без этого, но это не значит, что не нужно пытаться. В том-то и секрет успеха: раз испытав его, ты жаждешь испытывать его снова и снова. А в Нью-Йорке ничто не сравнится с успехом. Тобой восхищаются, тебя любят и слегка побаиваются. Тогда как неудачников…
Виктория покачала головой. Ей незачем об этом думать. Никто не приезжает в Нью-Йорк, чтобы провалиться. Приезжают, чтобы добиться успеха. Она уже много раз находилась на грани провала, и каждый раз страх заставлял ее трудиться все больше. Но в прошлом это не имело такого значения — не так много стояло на карте. Теперь же было жизненно важно не потерять себя. Она не может утратить самообладание. Она должна сохранять спокойствие и действовать так, будто ничего не случилось, ей ничуть не обидно и все будет хорошо…
Позвонить господину Икито придется. Но что сказать ему?
Виктория не позволит, чтобы у нее забрали ее произведение и отдали кому-то переделать, словно она голливудский сценарист. Она не позволит испортить дело; ведь если пройдет слух, что Виктория не сама создала японскую линию, она потеряет заслуженное доверие, добытое с таким трудом. В Нью-Йорке никто не уважает модельеров, позволяющих другим разрабатывать свои модели, это считается обманом, а те, кто обманывает, не настоящие дизайнеры. Есть черта, и она не переступит ее. Это дело чести, а в мире, где во всех профессиях чести осталось очень мало, приходится защищать действительно настоящее и истинное.
