– И уже обоюдная? – спросил Корнев.
– Да врет он.
– Как врет, а подъезд?
– Ерунда! Помог сесть ей на извозчика.
– О-го! – сказал Корнев.
– И после этого получил один из тех взглядов, за которыми следует лишь любовь или дуэль.
– Ну, а карета, таинственные джентльмены, дуэль?
– Фантазия князя.
– Зачем же рецепт?
– Князь находит, что его родители питают к нему недостаточно теплые чувства.
– Очень милая редакция… Граф, mes compliments…[поздравляю… (франц.)] Продолжайте.
И Шацкий от удовольствия положил ноги на стол.
– И вот, чтобы убедиться в силе этих чувств…
– Именно, – подтвердил Шацкий, поворачиваясь на бок.
– …Князь хочет прибегнуть… к некоторому давлению…
– Parfait, mon comte [Прекрасно, граф (франц.)].
– …и уведомить родных, что по обычаям высшего света…
– Слушайте! слушайте!.. Так говорят в парламентах…
– …он вынужден был драться на дуэли с графом Артуром на кинжалах и был при этом ранен в грудь…
– Совершенно верно.
– …А в подтверждение посылает им рецепт знаменитого эскулапа, который берет за визит сто рублей.
– Верно!
– Да… вот что, – произнес разочарованно Корнев. – Но как по-вашему, это… это не пахнет, мой милый князь, шантажом? – спросил он раздумчиво.
– Дерзко и наивно… Позвольте вас спросить: кто наследник моего отца: я или вы? Надеюсь, я. Моему отцу семьдесят пять лет, и у него столько денег, что его это не стеснит; он дрожит над каждым грошом, а я, его сын, который мог бы тратить пятнадцать тысяч, вынужден собирать милостыню… Кроме того, у него состояние и моей матери, которое уже исключительно мое… По вашим буржуазным правилам лучше затеять с ним процесс… Ну, а мы, люди большого света, предпочитаем не огорчать старика и брать от него деньги в том виде, как он может их давать.
– Но почему же вы надеетесь, что он, отказывая вам в необходимом, даст деньги на такую ерунду?
– А это мой секрет.
– Я думаю, секрет заключается в том, – пояснил Карташев, – что старый князь такой же поклонник большого света, как и наш князь.
– Граф, вашу руку.
– Другими словами, – сказал Корнев, – оба, и старый и молодой, помешаны на большом свете.
– Как вы находите, граф, этого господина?
– Я не нахожу слов, князь, – ответил Карташев. – Он просто ее выдерживает роли.
– Именно.
– Да, князь, с вами выдержать роль, – вздохнул Корнев, – трудно, знаете… гороху надо поесть сначала.
– Ну вот… впрочем, оставим этот разговор… Что бы вы сказали, если бы вам предложить почитать «Рокамболя»? – спросил Шацкий.
– Нет, уж избавьте.
