В голосе инопланетянина теперь явственно слышались горечь и разочарование:
— Вы странные существа. Не верите в опасность, когда вам о ней говорят. Плохо работаете даже за деньги, это ваше мерило ценностей. Может быть, и вам денег дать? — с надеждой спросил он.
Егор хотел было отказаться, заявить, что он и ради идеи готов помогать. Но решил, что такой отказ может показаться неестественным, и сказал:
— Ну, не знаю. Как сами думаете. Но было бы неплохо.
— Что ж, возьмите, — и «монах», достав откуда-то из плаща толстенную пачку, протянул ее Егору.
Тот, пораженный, на несколько секунд потерял дар речи. Потом все же взял себя в руки.
— Так, а кто они такие, эти животные? И почему вы их ищете?
— Вам не нужно этого знать, — голос «монаха» опять зазвенел начальственным металлом.
— Но, может, их вовсе нет в селе?
— Они здесь. И лучше будет, если вы поможете их найти. Жду вас завтра здесь в такое же время. Это крайний срок.
Собралось десять человек, остальных не дозвался даже дядя Саша. Отказывались, ссылаясь на болезни, дела по дому и семейные неурядицы. Но главная причина была видна и невооруженным глазом — не страх, чего дядю Сашу бояться, а скорее опасение, боязнь неизвестного, вошедшего в жизнь села и ломавшего привычный ход жизни.
Но десять человек все же собрались, причем большинство безо всяких уговоров. В пришедших созрело уже неприятие нависшей смутной опасности и желание искать пути и средства, чтобы эту опасность выяснить, а выяснив — перебороть, победить.
В комнату дядя Саша никого не пускал, с тайной мыслью приберечь питомцев как последнее доказательство, да и наверняка по привычке скрывать найденышей.
Набились в кухонке, уговорились не курить — не продохнешь потом — и стали слушать, как бывший учитель рассказывает о своих похождениях. Слушали поначалу с интересом. Но сельский житель — не городской, его баснями о пришельцах с «летающих тарелок» не прошибешь, фантастика и заумные статьи в толстых журналах не очень ходовой товар на селе. Поэтому интерес скоро угас, те, кто постарше, заскучали, помоложе — улыбались, понимающе переглядывались: готов мужик, совсем сбрендил. Да и дядя Саша при повторении истории живость рассказа своего утратил, бубнил монотонно, уставясь в пол и перемежая речь «украшениями» типа: «м-да…», «это вот, как его…» и бесконечными «ну-у-у…». Егор сидел как на горячей сковородке, недоумевал, как это дядя в школе работал.
Наконец рассказ закончился. Дядя Саша поднял голову и вопросительно посмотрел на слушателей — проняло ли?
