Я решился на неприятный эксперимент: нагнулся, окунул палец в лужицу и понюхал эту кроваво-красную жидкость. Специфический запах нефти буквально парализовал меня. Айдаров и Жмаев с белозубыми улыбками на жутких лицах стояли поодаль и, видимо, ждали развязки. В голове у меня словно бы что-то перевернулось наоборот — вдруг стало понятно, что произошло сегодня на буровой.
Я медленно отстегнул перчатки и, ощущая легкое головокружение, начал снимать с себя гермошлем.
— Кровельный пласт проткнули, а там — горизонт под давлением, — рассказывал Дмитрий, помогая мне раздеваться. — Нефть на самоизлив пошла. Фикрет глазам не поверил: нефть на нефть не похожа.
— Не растерялся наш ветеран, — вставил Карим, — нас с Димой по тревоге вызвал, Колю окриком из шока вывел, и они вдвоем эту струю перекрыли.
— Тут и мы подоспели, — продолжал Дмитрий. — А когда стали физиономии друг другу нефтью мазать, у Николая нервный срыв случился…
— Высотный костюм оставьте на мне, — сказал я. — Только тяжи ослабьте… Так, спасибо. Где Николай?
— В каюте Фикрета, — ответил Карим.
— Фикрет его там успокаивает, — пояснил Дмитрий.
— Главное — нефть дали! — Карим улыбнулся страшным лицом. — Автономию Марсу, считай, обеспечили.
— Автономию, говоришь? — Я поднял колбу с остатками нефти, снова понюхал. — Струйку дали — и уже автономия?
— Фонтан! — многозначительно сказал Айдаров.
С колбой в руке я сбежал по лестнице на второй ярус. Голова немного кружилась. Нефть — она кому угодно голову вскружит. Спрыгнув с последней ступеньки, я увидел Светлану. Она стояла, опершись спиной о дверь своего жилища, и смотрела куда-то мимо меня. И непонятно было, чего — или кого? — она ждала. Бесшумно открылась и закрылась дверь каюты Султанова — наш ветеран вышел в холл. Тоже со следами ритуального обмазывания на лице. Мы обменялись рукопожатиями. Я спросил:
— Что с Николаем?
— Плохо ему, — сказал Фикрет и зачем-то потрогал себя за большой, испачканный нефтью, печально опущенный нос. — Разговаривать со мной не желает. Разве я виноват, что на Марсе красная нефть?!
Слово «нефть» он произнес без гласного звука и без смягчения на конце. Получилось что-то вроде «н-фт».
Я глубоко вдохнул струящийся из горлышка колбы специфический аромат и поинтересовался:
— Интуиция тебе что подсказывает? Нефти много?
— Думаю, да. Только нюхать ее… не советую.
Я и сам уже ощутил, что марсианская нефть оказывает на меня какое-то странное наркотическое действие.
