Гиммлер действовал простым, но «пробивным» методом: он бросал на весы закулисной борьбы за власть, привилегии и благосклонность фюрера всю мощь «черного ордена» СС в самые критические для рейха моменты и на участки, где обнаруживался провал или надвигалась угроза крушения проектов, одобренных самим Гитлером.
Рейхсфюрер СС спешил выложить на стол предстоящего совещания свои главные козыри: ткнуть носом конкурентов из ОКВ в их неспособность форсировать осуществление «гениального» замысла фюрера, базировавшегося на использовании «оружия возмездия», и со своей стороны предложить помощь СС для завершения всей программы создания нового секретного оружия.
Рейхсминистр вооружений и боеприпасов Шпеер отлично понимал: стоит только Гиммлеру и его СС просунуть лапу в проекты «А-4», «ФИ-7» и «Хохдрукпумпе»,[8] как они уже не остановятся, пока не возьмут в свои руки всю полноту власти в деле производства «оружия возмездия». В свою очередь, Шпеер рассчитывал на поддержку своих проектов со стороны СС. И когда после часовой беседы с Гиммлером Шпеер и Зауэр вышли из вагона рейхсфюрера СС, магистр «черного ордена» мог быть вполне уверен: со стороны фюреров военной индустрии возражений на его предложения не последует.
Вечером того же дня Шпеер, Зауэр, а чуть позже и Гиммлер проследовали в бункер фюрера.
…Застекленные фонари, стилизованные под средневековые чугунного литья светильники, освещали продолговатый столовый зал — шпейзехалле. Бетонные стены наполовину были скрыты под облицовкой из дубовых плит. Пол был покрыт таким же паркетом. К столу придвинуты двадцать дубовых кресел.
За сервированным для ужина столом прибывших принимал Гитлер. Он занимал место посреди стола, напротив стены, где висела большая карта. Рядом с Гитлером, как обычно, сидел рейхслейтер Борман.
Никакого протокола и никаких записей в ходе сверхсекретного совещания не велось. Борман и Шпеер сделали о нем только короткие пометки в своих записных книжках и дневниках.
Всю ночь напролет главари фашистского рейха выискивали пути и методы еще более надежного засекречивания своего террористического плана и максимально быстрого ввода в действие нового оружия против густонаселенных городов держав — союзников по антигитлеровской коалиции.
Наступившее утро не могло проникнуть ни одним лучом в шпейзехалле гитлеровского бункера, под многометровую железобетонную толщу его степ, прикрытых многотомными бронированными плитами Здесь, словно под непроницаемым черепом гигантского монстра, навсегда был убит солнечный свет. В зловещих лабиринтах мозгового центра верховного командования нацистской Германии о ходе времени можно было судить лишь по передвижению часовых стрелок.
