— А как быть с поколением, что выросло с оружием в руках? Его мы куда денем? К сохе их уже не поставишь! И это тоже для Долины бесследно не пройдет!
— Вот потому тех, кто приносит Огонь, сейчас нужно беречь как самое дорогое сокровище! — Хьярги закипал все больше и больше. — Разве я не пытался остановить их тогда, двенадцать лет назад?
— Я не обвиняю тебя, — Комр Акив стиснул пустую кружку. — Посмотри на нас с тобой. Ты — мудрый, я — простой охотник. Объясни мне, если сможешь, почему я потерял своих сыновей, назови мне цель, что оправдает их гибель!
Хьярги закрыл глаза и с силой провел по ним ладонью, словно хотел навсегда лишиться их и не смотреть в беспощадное лицо Комра Акива.
— Мы виноваты, спорить не буду. И уже девять лет каждый день мы платим кровью за свою вину. Но приближается черта, перешагнув которую те, кто убивал ормитов, и те, кто молча взирал на это, возьмут на себя ответственность за гибель Долины! Потому что есть тот предел, за которым кончается моя вина и начинается твоя, Комр Акив!
Охотник тяжело вздохнул и разлил по кружкам вино.
— Может, ты прав, Хьярги? Может, пора забыть прошлое? И мне горько, и тебе несладко. Вот только боль свою и тоску куда деть? За плечо не бросишь и в землю не закопаешь… Вот так подступит — и я готов даже пойти к Яме, Говорящей с мертвыми, лишь бы увидеть своих детей!
— Не дури, — буркнул Хьярги, — голову свою там оставишь и их зря потревожишь.
— Нет, я еще собираюсь пожить, чтобы посчитаться с этими стервятниками! — Комр Акив погрозил кулаком невидимому врагу. — Я еще не так стар, и моя ладонь не забыла, как ложится в нее рукоять меча!.. Назло доживу, помирать не буду, пока не поквитаюсь!
— Здарек, а кто это — Говорящая с мертвыми? — шепотом спросил Дим. — И что за яма такая?
— Забудь, это все сказки. И вообще тебе спать пора.
…Посреди ночи, переворачиваясь с боку на бок, Дим открыл глаза и увидел все еще сидящих у стола Хьярги и Здарека. Они о чем-то говорили, слегка наклонясь друг к другу, и в разговоре то и дело звучали всякие таинственные слова, и когда они звучали, пламя свечи колебалось и вспыхивало ярче. 'Надо будет спросить у Здарека, что это за слова', — подумал Дим. Он повторил их про себя несколько раз и уснул, а на утро не вспомнил ни одного.
Пробравшись лесом между Кемиром и Шентидом, Риэл и Кирч выехали к Согдиве. Густые заросли вставали на пути, они вынуждены были то объезжать их, то продираться сквозь кусты шиповника, спутанные ветви дикой малины и жгучей крапивы. День сменялся ночью, под ударами копыт поникали травы, и ветер оставался позади, устав состязаться не в скорости, но в выносливости… Дорога измотала их, истрепала одежду, обветрила кожу, сбила подковы лошадям и в награду вывела к реке — такой могучей и прекрасной, что Риэл мигом забыла об усталости и лицо ее просветлело.
