Пригласил, словно в парадный зал. Дарк подошел, продолжая рассматривать диковинного, по его твердому убеждению, рыбака, увидел садок, полный рыбы, и не сразу — большого рыжего пса, что грелся на солнце у входа в пещеру. На Дарка пес не обратил ни малейшего внимания, даже не гавкнул.
— Ты, значит, и есть Дарк Авит, — промолвил рыбак, не сводя глаз с удочки.
— Ну да, — ответил Дарк, гадая, много ли про него успел рассказать Рилг и зачем.
— Ну, а мое имя — Эстир, — сказал рыбак, выдернул из воды еще одну рыбину, снял с крючка, положил в садок и добавил:
— Нам тоже не годится долго ждать, потому как вот этот человек, — он указал на Рилга, — требует немедленного излечения. Пошлите-ка со мной.
Рилг действительно выглядел неважно, хотя держался изо всех сил. Он был очень бледен, а из-за черных волос, обрамляющих лицо, и вовсе казался белым. Дарк заметил, что вместе с левой рукой у него онемел весь левый бок, и даже левая нога плохо слушается. Рилг боролся с надвигающейся смертью во многом благодаря своему дару, и, если бы Дарк понимал, сколь могуч дар обладающего силой, он бы понял, сколь опасны те, кто напал на них у Крутого водопада.
Рыбак по имени Эстир смотал удочку, закрыл садок плетеной крышкой и свистнул пса. Пес с готовностью вскочил, поглядывая то на хозяина, то на темный провал пещеры, явно приглашая за собой. Дарк поежился, он не любил пещер, погребов и прочих подземелий, постоянно боролся со своим страхом, но окончательно избавиться от него так до сих пор и не смог. Поэтому в темноту скального провала пошел безо всякой охоты, ибо не пойти не мог — состояние Рилга внушало серьезные опасения, да и вину свою чувствовал: ведь скажи он о том, что моста через водопад давно нет, они бы не пошли туда и не попали бы в засаду.
А темнота была кромешная, и совсем не радовало то, что рыбак Эстир и не собирается зажечь огня. Дарк прошел несколько шагов, пребольно стукнулся о невидимый острый выступ, выругался и в сердцах воскликнул:
— Эй, рыбак! У тебя что, факела не припасено? Я ведь не летучая мышь, а тут черно, как в печи!
— Извиняюсь, — донесся издалека приглушенный голос рыбака — пока Дарк спотыкался, он и Рилг ушли на порядочное расстояние. — Запамятовал, что твои глаза к темноте непривычны. Как и мои, к слову сказать.
Дарк ощупью добрел до них, ругаясь про себя все больше и больше.
— Если ты в темноте не видишь… А, проклятье! — он опять стукнулся. — Как же ты тогда дорогу находишь?!
