— Как? Вы знаете и Рири! — вне себя закричала девочка. — Знаете Рири Жюльена?! Но ведь это его я хочу отыскать! Он мне нужен! Он мне так нужен сейчас! Я вам все расскажу! Раз вы знаете Рири, я все расскажу, я вас больше не боюсь!
И, торопясь, заикаясь, путаясь в словах и подробностях, Клоди принялась рассказывать Жаклин Мерак всю длинную историю похищения маленькой Бабетт, историю, так тесно сплетенную сейчас с ее собственной жизнью.
Дорога уже приближалась к Парижу. Бежали по сторонам огромные указатели направлений, над шоссе повисали ажурные пешеходные мостики, мелькали разноцветные броские рекламы папирос, коньяка, зубной пасты. Певица слушала Клоди молча, не задавая вопросов.
— Да, трудное у тебя положение, дружок, — сказала она, когда девочка кончила рассказывать и удрученно замолкла. — Ты же понимаешь, тебя могут обвинить в пособничестве преступлению. В том, что ты помогала этим двум бандитам похитить малютку.
— Что? Как вы сказали? — Клоди была потрясена. — Я преступница?! Но это же неправда! Я ничего не знала!
— Все это еще придется доказать, — сказала Жаклин Мерак. — Полиция, видишь ли, словам не верит. Наверное, ажаны теперь ищут не только Ги и Жюля, но и тебя.
— Меня? — ужаснулась Клоди. — Но за что же меня? И потом, никто не знает, что я была с ними, никто меня с ними не видел…
И едва она произнесла это, перед ее мысленным взором вдруг появилось темное, полное дружелюбия и доброты лицо Юсуфа. Юсуф! Вот кто видел ее в парке Бют-Шомон, вот кто может навести на ее след полицию! И не со зла, не умышленно, а просто скажет Саиду и другим, что видел Клоди в компании Ги и Жюля в парке и что тогда с ними была малютка с золотистой челкой. Дрожь пробежала по спине девочки.
— Боже мой, что же мне делать? — пробормотала она в отчаянии. — Я погибла! Я… Со мной кончено!
— Без паники, — коротко скомандовала Жаклин. — Постараюсь тебе помочь. Сейчас мы заедем к Андре Клеману. Он человек опытный и умный, что-нибудь придумает. А если не застанем его дома, позвоним Рири. Этот, наверное, тоже поможет нам разобраться.
Клоди с благодарностью отметила про себя это «нам».
— Да, да, позвоним Рири, — откликнулась она.
Девочка была как во сне, почти не понимала ни что с ней, ни что она говорит. Никогда еще не приходилось ей так бояться. Это было чувство унизительное, безобразное, но она никак не могла его в себе перебороть.
— Надо сделать так, чтобы нас никто не увидал, — слабым голосом произнесла она. — Боже мой, я — преступница!
