В висках стучало все сильнее. Джексон сглотнул слюну.
— Как я могу знать, что вы говорите мне правду?
— Я резал их… от живота до горла, — прошипел звонивший. — И лица снимал.
Джексон похолодел. Эти подробности не появлялись в газетах.
— А почему вы хотите встретиться со мной? — спросил он.
— Надо поговорить. Надо, чтоб ты… чтоб ты… — Голос затих.
— Вы ведь понимаете, что я не могу встретиться с вами один, — сказал Джексон.
— Так надо. Либо один… либо не встречаемся. И никаких фокусов. Я узнаю. Пожалуйста, поверь мне…
Джексон напряженно думал. В конце концов он сказал:
— Ладно. Где вы хотите встретиться?
— На старом вокзале… Будь там через… десять минут. Если не будешь, значит… ты послал за подкреплением… и твой… последний шанс… исчезнет…
На другом конце завозились с трубкой, потом раздались короткие гудки.
— Постойте! — крикнул Джексон, но трубку уже повесили.
Чувствую, как он растет во мне, растягивается. А сам я уменьшаюсь. Он умоляет меня, воет, проклинает меня, но я продолжаю молчать в надежде сохранить свои силы.
Мы — одно и то же, говорит он мне, дабы польстить. Скоро мы обновимся. Когда мы вместе, может показаться, что мы разделены, но, разделенные, мы снова будем вместе.
Я стараюсь не слушать его, но его слова — часть меня. Не могу сделать так, чтобы они не произносились.
Наконец я начинаю действовать. Я говорю ему: Больше убийств не будет. Шесть жизней за одну мою не могут быть оправданы.
Такова цена выживания, говорит он.
Железнодорожное сообщение между Мурфилдом и соседними городами было прервано еще в середине семидесятых годов, несмотря на яростное сопротивление местного населения. Как ни странно, здание самого вокзала не было снесено или превращено в офисы и магазины. Оно постепенно разрушалось все эти годы, став жертвой вандалов, растений и суровой непогоды. Вокзал находился на окраине нового промышленного района, в пустынном месте. Днем он своим видом навевал печаль и ностальгию, а с наступлением темноты над ним сгущалась атмосфера загадочности, наводящая на разного рода размышления.
Спустя десять минут после того, как Джексон поговорил с тем, кто назвался человеком-волком, в висках у него все еще стучало, а когда он припарковался на вокзальной стоянке для машин, в висках застучало еще сильнее. Дорога была неровная, всюду торчали поросшие колючей травой кочки. Автомобильные фары осветили длинное прямоугольное здание с крошащейся штукатуркой, с почерневшим от грязи каменным фасадом, с заколоченными окнами и дверями, с провисшими водостоками и ржавыми фонарями. Едва Джексон остановил машину и выключил фары, как все эти детали исчезли, точно только при свете они и существовали. Теперь всё вокруг казалось менее таинственным, но более угрожающим. Под небом, усыпанным звездами, здание превратилось в непроницаемую темную стену.
