В Гражданской войне кавалерийские корпуса и конные армии были настоящим инструментом блицкрига. Термин этот тогда широко не был известен, но красные командиры использовали конные массы именно так, как потом использовали танковые массы: внезапно, массированно, на узких участках, стремительно и на максимальную глубину.
Кавалерийские командиры гораздо лучше своих пехотных коллег понимали значение внезапности, глубокого охвата и обхода, удара во фланг и тыл.
Характер действий кавалерийских дивизий, корпусов и конных армий в Гражданской войне, сам стиль мышления командиров этих подвижных формирований полностью соответствовали характеру действий механизированных корпусов и танковых армий Второй мировой войны: рейд по вражеским тылам, не обращая внимания на свои открытые фланги, не ввязываясь в затяжные бои, обхода очаги сопротивления решительным манёвром.
Вовсе не случайно, что лучшие командиры Второй мировой войны – родом из кавалерии. От кавалерийских корпусов и конных армий, насыщенных пулемётами, подвижной артиллерией, броневиками, бронепоездами и самолётами, полшага до мехкорпусов и танковых армий. Количество лошадей сократить, броневиков – добавить. А принципы боевого применения менять незачем. Они – те же.
В Красной Армии выходцы из кавалерии господствовали над выходцами из пехоты. Им не надо было объяснять, что только движение приносит победу. Они это знали, не заглядывая в учебники стратегии.
Среди кавалеристов были и дураки. А где их нет? Но нас приучали всех кавалеристов считать идиотами. И начинать с самого верха, с Ворошилова и Будённого. Однако Ворошилов и Будённый понимали манёвренную войну куда лучше, чем французские, британские, германские генералы, просидевшие всю Первую мировую войну в далёких от фронта штабах и опыта манёвренной войны не имевшие.
