Дела все хуже, тьма все кромешней
Эта так называемая «темная ночь души» является, как я уже говорил, неизбежным и достаточно закономерным ощущением любого верующего. Это не «заячья тропа, а центральная магистраль».[60] Святые всех времен бредут но этой сумрачной дороге впереди нас. О ней говорится и во многих библейских псалмах.
Доколе, Господи,
будешь забывать меня вконец,
доколе будешь скрывать лице Твое
от меня?
(Пс. 12:2)
Жаждет душа моя
к Богу крепкому, живому:
когда приду и явлюсь
пред лице Божие!
Слезы мои были для меня хлебом
день и ночь,
когда говорили мне всякий день:
«где Бог твой?».
Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься?
Скажи Богу, заступнику моему:
для чего Ты забыл меня?
Для чего я сетуя хожу
от оскорблений врага?
(Пс. 41:3,4,6,10)
Есть и другие псалмы, написанные одним человеком и коллективно. Псалмы 21, 24, 38, 85, 87, 108 и многие, многие другие. Собственно, псалмов–плачей, роптаний и жалоб наберется не меньше, чем псалмов–славословий и благодарений, только о них нам не часто приходится слышать.
И это странно, потому что мы воспринимаем Псалтирь как наш церковный песенник. В последнее время во многих церквах набирает силу повое течение «возвращения к истокам» и обращения к Книге пса/шов как к источнику прежде всего славословий и хвалы.
А почему мы игнорируем псалом 87? Я скажу вам почему. Взгляните:
Господи Боже спасения моего!
Днем вопию и ночью пред Тобою.
Да внидет пред лице Твое молитва моя;
преклони ухо Твое к молению моему,
(ст. 2,3)
А вот как звучат в нем молитва и вопль:
Ибо душа моя насытилась бедствиями,
и жизнь моя приблизилась к преисподней.
Я сравнялся с нисходящими в могилу;
я стал, как человек без силы,
между мертвыми брошенный, —
как убитые, лежащие во гробе,
о которых Ты уже не вспоминаешь
и которые от руки Твоей отринуты,
(ст. 4–6)
А дальше еще хуже:
Ты положил меня в ров преисподний,
во мрак, в бездну.
Отяготела на мне ярость Твоя,
и всеми волнами Твоими Ты поразил меня.
Ты удалил от меня знакомых моих,
сделал меня отвратительным для них;
я заключен и не могу выйти.
Око мое истомилось от горести,
(ст. 7–10)
Ну как, достаточно? Давайте заглянем в конец может быть, там все будет хорошо:
Я несчастен и истаеваю с юности;
несу ужасы Твои и изнемогаю.
Надо мною прошла ярость Твоя;
устрашения Твои сокрушили меня.
Всякий день окружают меня, как вода:
облегают меня все вместе.
Ты удалил от меня друга и искреннего;
знакомых моих не видно,
(ст. 16–19)
Попробуйте–ка процитировать эти строки на завтрашней воскресной службе, посмотрите тогда, во что превратится ваша хвалебная проповедь.
