Тинк устроился на своем коврике, положив морду на передние лапы. Окончательно успокоившись, он закрыл глаза.
— Совсем себя не бережешь, бедный, — сказала Хоуп псу. В ответ тот перевернулся на бок и довольно потянулся.
Телевизор не принимал ни одной программы весь день, а радиоприемник ловил в основном статические помехи. Да, если все будет продолжаться в том же духе, пройдет как минимум дня два, прежде чем она узнает по радио о том, что был ураган.
Ложиться спать было еще слишком рано. Хоуп бесцельно бродила по дому, пока бесконечные завывания ветра не начали основательно ее раздражать. Она подумала, что неплохо было бы принять ванну, и стала подниматься на второй этаж, на ходу снимая с себя одежду. Наверху уже стало жарко. Дверь в спальню была открыта.
Хоуп набрала полную ванну, заколола волосы и опустилась в воду Мягкий свет лампы окутывал ее обнаженное тело, которое мерцало под водой в отблесках этого света. Странно, но в этом освещении оно выглядело совсем по-другому: грудь казалась еще привлекательнее, завитки волос между ногами — темнее и загадочнее.
Она оглядела себя оценивающе и решила, что для тридцатилетней женщины ее тело было совсем неплохим. И действительно, фигура была хоть куда стройная и гармоничная, видимо, благодаря постоянной физической работе на свежем воздухе. Грудь небольшая, но высокая и красивой формы; ничего лишнего на животе, весьма милые ягодицы.
Но это тело не знало мужчины уже пять долгих лет.
Хоуп мгновенно отогнала эту мысль. Конечно, она с удовольствием занималась любовью с Диланом, но секс никогда не стоял на первом месте в ее жизни. Пару лет после его смерти у нее не возникало даже малейших сексуальных желаний. Потихоньку ситуация менялась, но не настолько, чтобы она чувствовала необходимость срочно принимать какие-то меры. Однако сейчас желание было таким, что она невольно сжала ноги. Наверное, это было из-за ванны — теплая вода касалась ее тела, словно ласкала ее.
На глаза навернулись слезы. Хоуп закрыла их и еще глубже опустилась в воду, как будто желая спрятаться в ней от своих желаний. Она хотела секса. Жаркого, страстного, зажигающего сердце. И снова хотела любить и быть любимой. Она хотела, чтобы долгими ночами кто-то был рядом с ней. Она хотела ребенка — ходить не спеша, вразвалочку, с тяжелым животом и налившейся грудью, ощутить зарождение новой жизни в своем чреве.
О, она так хотела этого!
Хоуп позволила себе погоревать пять минут о своей горькой участи, потом вздохнула, села, открыла пальцами ноги сток ванны. Встав, она задернула шторки и включила душ, смывая с себя остатки мыльной пены и тоски.
