Две души | страница 26



Полуночный Ковбой – в никуда…
Мчит его конь, сминая кактусы мексиканские.
Ночь, состоящая из оттенков – серебра,
Вас приветствует, куда-то скачущие…
Порция виски? Без проблем, мой друг юный!
Куда вы торопитесь – как в Преисподнюю?
Ах, да! Вы говорили – ещё по полудню,
Мол, на вашей Родине – осень наступила…. Помню!
Тогда вам – двойной виски от заведения нашего!
Лошади вашей…. Ах, извините, коню – двойную порцию овса…
Извините, если что ни так, милейший!
Вас, русских, никогда не понять – до конца…
Вы что-то говорите? Внимательно слушаю!
Да, всё – практически – понимаю.
Говорите, говорите…. Я записываю.
Чисто – на всякий случай. Жизнь, она странная штука – такая…
Море ночное – прекрасное, даже…
Просто – конец сентября.
Просто – конец сентября…
На Родине уже картошку выкопали
Давно.
Вам – смешно?
А, вот, море – словно тусклое олово
Очень давно…
Причём здесь – олово?
Вам – смешно?
А мне – нет, собственно…
Где-то там, в далёкой России —
Поздняя осень.
Осень…
Нет же! Он себя вёл прилично!
Звать его – ковбой Иванофф…
Давайте, шериф, я вам текилы налью – лично?
Пусть он спит? Счастливых – ему – снов!
Где-то там, сминая на своём пути
Мексиканские кактусы,
Мчит – Полуночный Ковбой.
Задумавшись – до отупения страшного —
О России. Осенней порой…

Последняя зима

Тишина на пороге
Застыла – как сонная жуть.
Но дано лишь немногим
В глаза Тишины заглянуть.
И, даже, услышать
Её торопливую речь:
– Мы встретимся вскоре,
Любовь постарайся сберечь…
И пусто – в округе,
За окнами – снова – темно.
Лишь звёзды-подруги
Бросают в глаза серебро.
И медленно-медленно
Теплится где-то заря,
Пытаясь расплавить
Холодный рассвет января.
Напрасны старанья,
Вокруг – непреклонно горда,
Царит – как в нирване,
Подруга Зимы – Тишина…

Полярная карусель

И мыслей карусель
опять – летит – по кругу.
А за окном – метель,
Метёт – белым бела.
Она моя всегда – безумная подруга.
Она моя всегда – полночная вдова.
И в голове – метель,
Покой нам – только снится.
И смятая постель,
Такие вот дела….
И ревность в темноте, как раненая львица,
Рычит на целый Мир – полночная вдова.
Я выйду на крыльцо.
Бушлат небрежно кину
На голое плечо,
Где профиль твой застыл,
Татуировкой той, красивой – тёмно-синей,
С тем завитком волос, что я всегда – любил.
А там – в седой дали,
Мерцают – неустанно —
Шальные огоньки
Чужих счастливых вилл…
А – мы? Но – почему? Ах, право, это странно!
Ведь я же вас всегда – так искренне – любил…
И старенький бушлат
Сползает – в эту лужу…
Никто – не виноват.
И только снег – в глаза.
Уже весна – давно – терзает эту стужу.