Джорджи спустилась и осторожно подобралась к капоту фургона. Свет фар выхватывал деревянную табличку с надписью «Джин-Драй-лейк». Рядом возвышался потрепанный постер с рекламой какого-то рок-фестиваля.
Брэм разговаривал с водителем старого темного седана. Джорджи не хотелось ни с кем разговаривать, и поэтому она осталась на месте.
Водитель фургона прошел мимо с чемоданами в руках.
— Мне вы ужасно понравились в «Скип и Скутер», — объявил он.
— Спасибо.
Жаль, что она не нравится людям в других картинах!
Водитель седана вышел и уложил чемоданы в багажник, после чего мужчины уселись в фургон и укатили. Джорджи и Брэм остались одни. Лунный свет падал на его волосы.
— Они не будут молчать, — нервно пробормотала Джорджи. — Ты и сам это знаешь. Слишком пикантная история!
— К тому времени как она выплывает на свет, мы уже будем дома.
Дома…
Джорджи не представляла, как они разместятся в ее маленьком съемном домишке. Придется побыстрее найти другой, достаточно большой, чтобы они виделись как можно реже.
Открыв дверцу машины, Джорджи взглянула на часы. Два. Прошло всего двенадцать часов с той минуты, как она проснулась и обнаружила, что попала в ужасный переплет.
Брэм уселся за руль. Оказалось, что он ездит быстро, но осторожно.
— Друг через пару дней приведет мою машину в Лос-Анджелес. Если нам повезет, именно столько времени пройдет, прежде чем все сообразят, что мы уехали.
— Нам нужно где-то жить, — сказала Джорджи. — Я попрошу моего риелтора что-нибудь найти, и побыстрее.
— Мы будем жить у меня.
— У тебя? Я думала, ты оккупировал пляжный домик Трева в Малибу.
— Я приезжаю туда, только если хочу убраться подальше.
— От чего? — Она сбросила босоножки. — Погоди! Кажется, Трев говорил, что ты живешь на квартире?
— А что плохого в квартирах?
— Плохо то, что они маленькие.
— Ты всегда была таким снобом?
— Я не сноб. Не можем же мы ежедневно сталкиваться нос к носу!
— Да, нам придется тесновато в одной спальне. Хотя спальня достаточно велика.
Джорджи полоснула его яростным взглядом.
— Мы не будем жить в квартире с одной спальней!
— Не живи, если не хочешь, но это моя квартира и я никуда не уйду.
Теперь она поняла. Именно таким образом он намеревается все уладить. Для него существует только два мнения: его и неправильное. Он не потерпит никаких возражений.
Голова болела, шея затекла, но Джорджи не видела смысла спорить о чем-то, пока они не добрались до Лос-Анджелеса. Она отвернулась и закрыла глаза. Легко решить, что отныне станешь хозяйкой своей жизни. Куда труднее претворить этот план в жизнь.
