Потом они услышали далекое пение, совершенную в своей прелести мелодию. Едва различимая, она плыла сквозь холодный воздух.
— Лесной Дух, — прошептала Пони.
Легенду о нем все знали в Тимберленде. Наполовину конь, наполовину человек, Лесной Дух был защитником деревьев и животных, в особенности диких коней, которые бегали на свободе по лесистым долинам на севере. На мгновенье мысль о том, что это создание находится где-то рядом, напугала Пони, но потом чистая красота Гало и гармонирующей с ней колдовской мелодии унесла страхи прочь. Как может что-то столь прекрасное таить в себе угрозу?
Они долго стояли на склоне холма, не произнося ни слова, не глядя друг на друга. Элбрайна охватило ощущение полного одиночества — один на один со Вселенной, крошечная частичка ее безмерного величия, искорка вечности. Его разум покинул этот холм, даже саму эту землю, весь чувственный опыт его существования и сместился в область неизведанной доселе радости воспарения духа. В сознании всплыло имя Мазер, хотя он и не мог бы сказать почему. Казалось, он сейчас не понимал ничего и в то же время понимал все. Все тайны этого мира, самого мироздания, вечности — все они открылись ему, казались простыми и очевидными. В сердце звучала песнь без слов, по телу разлилось тепло, хотя в какой-то степени в эти мгновенья он находился за пределами своего материального тела.
Это ощущение прошло — увы, слишком быстро. Элбрайн глубоко вздохнул и повернулся к Пони. Он хотел заговорить с ней, но сдержался, видя, что она тоже переживает состояние, близкое к тому, в котором он только что находился. Внезапно его охватило ощущение близости с ней, как будто они вместе прошли через какое-то совсем особенное и очень личное переживание. Многие ли способны, глядя на Гало, так чувствовать красоту, подумал он? Никто из взрослых в Дундалисе, это уж точно, с их вечным ворчанием и брюзжанием. И никто из других детей — их учили, что глупо задумываться над такими вещами, и они хорошо усвоили свой урок.
Нет, это было переживание его и Пони — только их одних. Он стоял и смотрел, как она медленно возвращается к окружающей реальности.
Элбрайн изо всех сил сопротивлялся внезапно вспыхнувшему желанию наклониться и поцеловать Пони.
— Что? — спросила она, разглядев, несмотря на темноту, смятение и даже испуг на его лице. Мальчик отвернулся, недовольный тем, что позволил себе такие чувства. В конце концов, Пони была еще девочка, и, хотя Элбрайн открыто признавал ее своей подругой, всякое более глубокое чувство было совершенно недопустимо. — Элбрайн? Это пел Лесной Дух?
