— Я, я, — подали голоса смуглый и… эфиопка. Точно, эфиопка! Я с самого начала чувствовал, что она не из американских черных.
— Вам может быть интересно, — сказал я, — как евреям. После уничтожения Израиля и оккупации Европы было принято такое религиозное постановление, что евреи и их потомки — люди, неугодные Аллаху. И все, кто уцелел в эпидемиях, были уничтожены. Без гетто, концлагерей, за один день. Мои предки уцелели чудом, уж очень они были похожи на белорусов, да и документы как-то достали.
— А в Америке? — на этот раз спросил смуглый.
— И в Америке… — начал было я, но тут «Фиатик» с Веред затормозил. Девушка вышла, захлопнула дверцу (в руке тряпочка, молодец, осторожна, протирает отпечатки пальцев) и прогулочным шагом двинулась вперед.
— Все! — скомандовал я. — Никаких лишних разговоров.
Я обогнал Веред, прижался к обочине, притормозил, открыл дверцу.
— Знаешь что, — мне хотелось продолжить свой разговор с американцем, — я решил, что не стоит привлекать внимание к Афуле, ведь мы же собираемся устроить здесь что-то вроде базы. Проедь еще немного, оставим «Фиат» у Умм-Эль-Фахма. К тому же, арабы его там быстренько разберут на запчасти, никаких следов не останется.
— К Афуле ты не хочешь привлекать внимание, — Веред залезла в машину, захлопнула за собой дверцу и перебралась назад, к пленникам. — А ко мне, получается, можно? Эту машину уже должна искать полиция. Чудо, что меня еще не арестовали.
Я подумал, что какой-то бригаде полицейских здорово повезло. Веред выглядела даже более агрессивной, чем когда она пыталась взять меня. Мою жизнь охраняла рекомендация: «Взять живым!» А вот другие жизни…
— Ой-вей! — вот уж не ожидал услыхать такое от стражницы, — да ведь она уже почти освободилась! Если бы я поехала до Умм-Эль-Фахма, ты не прожил бы больше десяти минут. У-у, сука!
Послышался звук удара,
— Эй! Хватит! — крикнул я, — не смей никого бить. Свяжи и все. Мы должны проверить, они могут оказаться нашими союзниками.
Проверив веревки, Веред перебралась на сиденье рядом со мной. Мы выехали из Афулы на тель-авивское шоссе и начали разгон. Но не надолго. У поворота на Дженин поперек дороги лежала металлическая лента с острыми шипами. Рядом стояли солдаты в бронежилетах и с автоматами.
— Шайтан! — выругался я, — кажется мы влипли, глупее я еще не влипал.
Я глянул в зеркальце. За мной — вереница машин, слева — встречный поток… Не увернуться, попытаюсь маневрировать — тут же засекут.
