Я копался в системе наведения, программировал механизм, а в голову лезли нехорошие мысли. Допустим, я опоздал, станция заработала и переправила автобус в будущее. А я выпускаю в небеса ракету. Та летит, ищет, бедная, излучение темпогенератора и… не находит. Куда она направится? До меня дошло, что я был чудовищно самонадеян, когда изготавливал эти ракеты и систему наведения. Никаких степеней защиты. О механизме самоуничтожения и говорить нечего. А мой компьютер-полудурок, с которым я сейчас вожусь, способен только начать поиски какого-нибудь другого излучения, более-менее похожего. Кончится тем, что ракета направится… допустим, к электростанции. Или, худший вариант, — к чему-нибудь химическому или нефтеперегонному. Вот это будет теракт! Я что, хочу стать почетным заочным членом ХАМАСа? Шайтан! И автобус не должен ускользнуть. Это жутко, если он взорвется у торгового центра, я попытаюсь не допустить такое. Но… Хватит!
— Поехали! — скомандовал я.
Мне так и не удалось, руководствуясь правилами людоедской арифметики, доказать самому себе, что две-три сотни жертв взрыва куда лучше, чем миллион жертв ядерной бомбардировки и сотни миллионов жертв биологического оружия. Мои размышления нарушил автобус «Галиль Турс», мчащийся по встречной полосе. Я бросил взгляд на часы: 19.26. Что же это, они выехали минут на семь раньше? И вообще, они это или не они?
Я еще раз воспользовался прицелом ракеты. У-у! Шайтан! Это же не та ракета, переделанная. Автобус исчез. Разворот был исключен, даже если бы за рулем сидела не законопослушная Веред, а я сам. Мы мчались к торговому центру и к Чек-Посту, а станция (если это она) удалялась в сторону крайот. Что им надо в таком густонаселенном месте? Я-то думал, они рванут на ведущее к Тель-Авиву шоссе, где и исчезнут, мчась на огромной скорости.
Мы проскочили мимо кеньона. Автобуса не было. Они, больше некому. Что же получается? Стражники обнаружили сумочку Веред и, как только подъехали все, кроме нее, решили срочно сматываться. А направление… Они поехали в том направлении, где меньше шансов встретиться со мной!
На подъезде к Чек-Посту я внимательно огляделся в поисках полиции. Не нашел.
— Разворачивайся, — скомандовал я Веред, — полиции нет, я проверил. Плюнь на все и поворачивай. Главное — ни с кем не столкнись!
Не знаю, какое количество дорожных правил нарушила Веред, выполняя максимально быстрый разворот на безумном перекрестке Чек Поста, забитом машинами. Сигналы раздавались со всех сторон. Сглупил. Еще как сглупил! Теперь из нескольких сотен находившихся на Чек-Посту водителей только слепой (а таких среди водителей просто нет!) не запомнит серебристую «Мазду-323», выполнявшую немыслимый слалом и умчавшуюся в направлении взрыва за несколько минут до того, как он произошел. (Ради этого будущего взрыва я так по-идиотски засветился). Вот что значит — поддаться охотничьему азарту в пылу погони. Не исключено, что из нескольких сотен человек с десяток могли запомнить и наши с Веред физиономии.
