Стол Саклинга был завален бесчисленными книгами и рукописями.
— Ты что, с ума сошел, явился сюда среди бела дня!
— Ты можешь сказать, что я друг семьи, — предложил Боллард.
— Вот уж не думал, что ты способен на такой идиотский поступок.
— Скажи, где Криппс, и я уйду.
Саклинг его не слушал.
— Да ты понимаешь, что я два года потратил, чтобы войти к этим людям в доверие? — сказал он. Боллард засмеялся. — Слушай, я напишу на тебя рапорт, черт тебя возьми!
— Пиши, — ответил Боллард и взял в руки один из фолиантов. — А пока скажи: где Криппс?
Саклинг, очевидно решив, что перед ним безумец, попытался взять себя в руки.
— Ладно, — сказал он, — я свяжу тебя кое с кем; подожди, тебе скоро позвонят и отвезут к Криппсу.
— Не пойдет, — ответил Боллард и, быстро подойдя к Саклингу, схватил его за лацканы пиджака.
За десять лет службы он провел с Саклингом не более трех часов, но и этого ему оказалось достаточно, чтобы все это время испытывать желание сделать то, что он делал в данный момент. Оттолкнув руки Саклинга, Боллард прижал его к стене. Саклинг задел ногой стопку книг, и те посыпались на пол.
— Попробуем еще раз, — сказал Боллард, — давай, старина.
— Убери лапы, — в ярости прошипел Саклинг, еще более разозлившись оттого, что кто-то посмел к нему прикоснуться.
— Повторяю, — сказал Боллард, — мне нужен Криппс.
— За такие штуки тебя вызовут на ковер, можешь быть уверен. Тебя вышвырнут из разведки!
Боллард заглянул в красное от злости лицо и улыбнулся.
— Меня все равно вышвырнут, и без тебя. Люди погибли, помнишь? Лондону нужен жертвенный агнец; похоже, им стану я. — У Саклинга вытянулось лицо. — Так что терять мне уже нечего, верно? — Саклинг промолчал. Боллард крепче сжал лацканы его пиджака. — Верно?
Мужество оставило Саклинга.
— Криппс мертв, — сказал он.
Боллард не ослабил хватку.
— То же самое ты говорил насчет Оделла, — заметил он. При упоминании этого имени у Саклинга расширились глаза. — А я видел его не далее как прошлой ночью, — сказал Боллард, — за городом.
— Ты видел Оделла?
— О да.
Упоминание о мертвеце вызвало в памяти Болларда ту жуткую сцену в переулке. Трупный запах; рыдания юноши. И тогда Боллард подумал, что, наверное, существует какая-то иная вера, помимо той, которую когда-то исповедовало существо внутри него. Эта вера требует ярости и крови, ее догмы — это сны. И как же тогда лучше всего ему обратиться в эту веру, как не выкупавшись в крови врага?
Где-то в самом отдаленном уголке мозга Боллард услышал рев вертолетов, однако теперь он не позволит им взлететь. Теперь он стал сильным; его голова, его руки наполнены силой. Когда он поднес пальцы к глазам Саклинга, начала сочиться кровь. Из-под кожи на черепе Саклинга внезапно проступило чье-то лицо; сорвав с него кожу, Боллард увидел его сущность.
