— Хорошо, ты переоденешься, и мы сходим поужинать, — настаивал Олег.
Я была согласна идти куда угодно, только бы меня выпустили отсюда…
Триста двадцать два. Три. Два. Два. Вместе семь. Все будет хорошо.
Дверь наконец-то открылась. От свежего воздуха закружилась голова. На стойке портье лежал мой одинокий ключ. Я взяла его.
— Вы меня здесь подождите. Хорошо? — Я не хотела, чтобы Олег поднимался наверх. Нечего ему там делать. — Я постараюсь побыстрее.
И, не дожидаясь ответа, пошла к лестнице. Второй этаж, третий…
Черт! Что же я натворила! Я предупредила Смотрителей о вампире, и теперь они все вместе придут ловить… Макса? Сразу вспомнился сон, где я его убиваю. Вот он и сбылся. Я сама навела на любимого охотников на вампиров…
Я поднялась на свой этаж. Золотые циферки весело подмигнули мне с обитой коричневым дерматином двери.
Бегом к окну. Штора с треском отлетела в сторону. У края окна около стены тень.
— Заходи!
Рама пошла легко, без щелчка.
— Зачем ты сюда приехала? — Тень шевельнулась, но не более.
— А ты? — перегнулась я через подоконник. — Здесь же толпа Смотрителей! У них тут штаб!
— Значит, это правда? — Тень скользнула по стене, готовая раствориться во мраке.
— Зайди! — Я упала на колени, со всей силы ударив кулаками по полу. — Тебе грозит опасность!
И вдруг мне стало обидно. Пережить столько всего — страх, ожидание, хождение по краю, надежда, — и под конец увидеть только тень? Я была в шаге от своей цели: еще чуть-чуть, и Смотрители либо сами уничтожили бы Дэниэла, либо сказали, что мне делать. Но теперь надо думать, как спасти Макса… А он болтается где-то на улице и не собирается входить в комнату!
Слезы брызнули из глаз градом.
— Я больше не могу без тебя, — прошептала я в сторону окна. — Все что-то говорят, я делаю, делаю, и… ничего.
Я жаловалась своим ладоням, зудящим после падения. Кончику ковра, на котором сидела. Жаловалась шкафу, притихшей кровати…
— Я люблю тебя! Это же так просто, а все вокруг почему-то… так сложно. Я хочу быть с тобой, а мне достаются только самолеты. Ты же здесь, ты рядом — и не приходишь. А все чего-то от меня хотят, чего-то требуют… Зачем? — Слезы лились, я захлебывалась в них, но продолжала шептать: — Мне ничего не надо, только чтобы ты был рядом. Дэниэл сказал, что убьет тебя… А Смотрители… Смотрители сами ничего не знают. Я так устала! А ты не заходишь… И я не могу ничего сделать…
Я не заметила, как меня крепко обняли. Приложилась горячим лбом к холодной груди, теребила край рубашки, безжалостно отрывая пуговицу. Рубашка давно промокла, а я все что-то бормотала и бормотала, потому что так хотелось хоть кому-то пожаловаться на все беды, что на меня свалились.
