— Я давно живу на свете, и мне это нравится. Нравится ходить по улицам, наблюдать, чувствовать рядом с собой быстротечную жизнь. Но я понимаю и вас, молодых. Вам нужны бури, революции. Вам еще хочется потрясать основы мироздания. Макс сохранил в себе живую, ищущую душу, которая не дает ему успокоиться. Он… Скажем это так: ищет справедливости.
— Помогать другим — нормально!
— Это нелогично, — быстро перебил меня Эдгар. — Тем более что его самого впору спасать.
Я остановилась.
Как верно сказано. Несмотря на свои сто пятьдесят лет, Макс слишком безоглядно бросается вперед.
— Он жив? — заволновалась я.
— Макс еще слишком человек, поэтому склонен к чисто человеческим просчетам. Однажды он поспешил на помощь и тем обрек свою мать на гибель. Чтобы не повторить прошлой ошибки, сейчас он отстранился. Думает, что таким образом спасет вас.
Я спрятала улыбку, тряхнув головой и занавесив лицо волосами, и пошла быстрее. Уже от одного упоминания о Максе мне становилось хорошо. Милый, он думает обо мне, хочет меня спасти.
— Он сейчас очень далеко? — пробормотала я, пытаясь представить земной шар. Вот планета крутится, солнце медленно крадется сбоку, а перед ним, обгоняя огненное светило, идет Макс. Без остановки. Одна бесконечно длинная ночь. Давно пора ее прекратить!
— Не в том дело. — Из-за того, что я не слышала шагов, меня нагонял только голос. Призрачный, бестелесный голос. — Вам надо уехать. К тому же это совпадает и с интересами других.
— Уехать? В Москву? — Я машинально коснулась рукой кармана, где лежал конверт с билетом. — Но там ведь…
— Я знаю про уловку с Олимпиадой. — Эдгар осторожно взял меня под локоть. — Примитивно, но такие методы, судя по всему, еще действуют. Вам необходимо с ними встретиться.
Если бы сквозь пальто и свитер не пробирался стылый ноябрьский воздух, мне бы показалось, что я сплю и вижу сон. Вампир просит, чтобы я встретилась со Смотрителями? Или ему надо, чтобы позиции сторон определились — черные играют за черных, белые за белых?
— Мне бы хотелось остаться дома. — Я осторожно высвободила свой локоть и пошла дальше, не оборачиваясь. — Или вы боитесь: не поеду я, они приедут сюда?
— По большому счету, мне все равно. — Эдгар снова шел рядом, грациозно, бесшумно. — Вам, наверное, сложно будет меня понять. Но мне нигде ничего не угрожает. Я могу спокойно жить один сколько угодно лет. Сделаю шаг в сторону и уже через минуту буду в любом другом городе мира. Где пожелаю. А все проблемы останутся здесь. Единственное, чего мне не хотелось бы, так это повторения подобной ситуации. Она слишком… — вампир поморщился, — раздражает, отвлекает от нормальной жизни. Поэтому проблему лучше решить сейчас, чтобы никому не повадно было ее создавать вновь.
