- Я вижу только вас одну. - Улыбаясь, он поднял руку и дотронулся до ее чуть заостренного подбородка. - Только одну красавицу.
Либби поспешно отклонилась и залилась густым румянцем. Она не привыкла к тому, чтобы ее называли красавицей. Гораздо чаще ее называли умницей и ценным работником.
- Вот, попробуйте. Тайное зелье моего отца. Его еще даже не выпустили в продажу.
Не давая незнакомцу отказаться, она поднесла чашку к его губам.
- Спасибо. - Как ни странно, аромат вызвал в памяти полузабытое воспоминание детства. - Что я здесь делаю?
- Выздоравливаете. Ваш самолет упал в горах, в нескольких километрах отсюда.
- Мой… самолет?
- Вы что, не помните? - Спасительница слегка нахмурилась. Он заметил, что глаза у нее золотистые. Большие золотисто-карие глаза. - Ну ничего, наверное, скоро память к вам вернется. Вы сильно ударились головой. - Она снова поднесла чашку к его губам; ужасно захотелось отбросить ему челку со лба, но она удержалась. - Я вышла посмотреть на грозу, а то бы и не заметила, как вы упали. Вам повезло, что у вас нет более серьезных травм. Телефона у меня нет, а рация сейчас в ремонте, поэтому я даже не могу вызвать врача.
- Рация?
- Ну да. - Либби кивнула. - Как по-вашему, вы сейчас в состоянии что-нибудь съесть?
- Наверное. Как вас зовут?
- Либерти Стоун. - Она отставила чашку и положила ладонь ему на лоб - проверить, нет ли температуры. Нет, кажется, он не простудился - еще одно маленькое чудо. - Мои родители входили в первую волну так называемых шестидесятников, представителей контркультуры. Поэтому меня назвали Либерти - «Свобода». И все же мне повезло больше, чем сестре. Ее назвали Санбим - «Солнечный луч». - Заметив его замешательство, она рассмеялась. - Зовите меня Либби. А вас как зовут?
- Я не…
Рука на лбу была прохладной и настоящей. Наверное, и она все-таки настоящая… Но о чем она толкует, ради всего святого?
- Как вас зовут? Интересно все-таки узнать, кого я спасла в авиакатастрофе.
Он открыл было рот - и вдруг сообразил, что ничего не помнит. По спине от страха пробежал холодок. Либби заметила, как снова побелело его лицо, как остекленели глаза. Спасенный крепко схватил ее за руку.
- Не получается… Не могу вспомнить!
- Ничего страшного. - Либби обругала себя. Как не вовремя она отвезла рацию в ремонт! - У вас дезориентация. Отдыхайте, поспите еще, если хотите, а я пока приготовлю вам поесть.
Едва он закрыл глаза, Либби тут же ушла на кухню. Взбивая яйца для омлета, она вдруг вспомнила: при нем не было никаких документов. Ни бумажника, ни удостоверения личности, ни пропуска. Он может оказаться кем угодно! Сбежавшим преступником, психопатом… Нет! Либби улыбнулась про себя и натерла сыр поверх яичной смеси. Она всегда отличалась богатым воображением. Правда, во многом благодаря фантазии она и сделала такую головокружительную карьеру. Ей всегда помогала способность видеть в представителях первобытных и древних цивилизаций реальных людей, у которых были семьи, возлюбленные, дети…
