Ваня, тихонький и мягкий, как всегда, возражает им:
- Братцы, ведь это только наружно так, как трещина на посуде, а посуда-то из одной глины.
Алёха смеётся:
- Ну вот, по тем трещинам и развалится она в куски, битая твоя корчага! Нет, Ванька, надо тебе хороших книжек почитать, а то больно елею намазано на тебе!
А Егор мне говорит:
- И тебе, тёзка, надо бы посушиться, слышь!
Кончив пилить меня за Гнедого и Савелия, приступили к разбору очередных делишек. Авдей Никин недели две ходил по округе в поисках работы и рассказывает:
- В трёх местах жил, и везде одинаково содомит деревня, стонет, бьётся - ходит по телу её острая пила и режет надвое. Говорил я с некоторыми мужиками о выделе, так сначала они, как бараны перед новыми воротами, пучат глаза, а потом воют, зубами скрипят.
На его красивых губах дрожит грустная усмешка, брови хмурятся, голос звучит устало. Мне кажется, что чем дальше, тем всё быстрее вянет этот большой, складный парень, снедаемый каким-то червем.
- В Оленеве Святухин Иван первый дело раскусил: кричит, как ушибленный, - глядите, что с нами делают! А Звягин Фёдор привязался ко мне - откуда я это всё знаю? Позвал к себе ночевать, пришёл к нему и Святухин, да ещё Митьков, у которого в городе сына убили. Прямо и спрашивают - с партионными знаешься? Я говорю - что же, разве самому мужику нельзя этого понять, а всё только по указке, со стороны? Не верят! Нет, говорят, врёшь! Мы вот кои веки живём, а однако до сего дня не поняли, понять не могли, что такое делается, да и теперь бы не догадались, что на наших костях богатую деревню строить решено. Всю ночь проговорили - ну и мается народ! Смотришь - сердце ноет...
Досекин искоса взглянул на него и крякнул.
Алёша крепко трёт руками голову.
- Газету бы нам иметь! - жарко вздыхает он.
- И печатать в ней обо всём! - подхватывает Ваня. - Как в настоящих столичных, а не как в листках!
- Нн-да-а, - тянет Авдей, - листки эти не совсем подходят, злобно очень пишутся они...
- Интеллигентов бы нам парочку хороших! - говорит Досекин, скручивая папироску.
Мне хочется сказать ему о Филиппе - я уже трижды виделся с ним и сыном лесника, но что-то смущает меня, и, не решаясь обрадовать товарищей, я говорю только два слова:
- Интеллигенты будут.
Егор вскинул голову, посмотрел на меня, прищурив глаза, и, сразу повеселевший, чётко заговорил, что нам надо требовать в городе помощи книгами и людьми, что нужно привести в известность все какие есть кружки молодежи в окрестных местах.
