Продрав глаза и поднявшись с кровати, я слегка размял побаливавшие после вчерашней тренировки мышцы. Все-таки иногда полезно помахать железом — даже обычная утренняя боль в суставах сегодня почти незаметна, соответственно и настроение лучше некуда.
— Дух, завтрак сюда, что-нибудь фруктовое и кувшин молока, — приказал я.
Быстро прикончив парочку сочных плодов ивиса с мой кулак размером, салат и запив двумя стаканами молока, я прошел в гостевые покои эльфийки, застав ее уже проснувшейся.
— Как самочувствие?
— Отличное, хоть прямо сейчас вставать.
— Как и должно быть, — кивнул я, — тогда до прихода твоих оболтусов еще полежи, а потом будешь свободна как птица. Кстати, уорф сегодня отдыхает, поэтому еду заказывай у духа, просто скажи чего ты хочешь, но только не забудь сказать количество, иначе получишь большую порцию Расма, а потом не будешь знать как это все съесть.
— Спасибо, я учту, — улыбнулась Нинээль.
— Тогда прошу извинить, у меня еще есть дела, иначе я не оставил бы столь милое общество так быстро, — извинился я перед тем как выйти в коридор и направиться вниз.
Самое время заняться моими приобретениями и другими делами в пределах башни пока не пожаловали за своей госпожой эльфы. И начну я с пленниц — дополнительная защита в пути мне не помешает, а почти все чистокровные воины орков, будь то женщина или мужчина отменно владеют своим оружием. Спустившись в тюрьму, я открыл дверь нужной камеры и вошел внутрь к орчанкам. Обернувшись на скрип петель и увидев входящего меня, они мгновенно подскочили на ноги и молча ринулись в атаку. Если бы я не ожидал чего-то подобного, то не успел бы даже оценить их прыть и слаженность действий при не самом лучшем состоянии здоровья. Вот только все это напрасно, в моей башне никто не сможет причинить мне хоть малейший вред. Пятка воительницы с безобразным шрамом на торсе остановилась в ладони от моего лица, а кулак ее подруги около моего главного мужского достоинства. Мда, женскую натуру не переделать, чуть что, так сразу в самое уязвимое мужское место ударить норовят.
— Ай-яй-яй, как нехорошо, — покачал я головой, немного отходя от застывших в воздухе рабынь, — нападать на старого мага, да еще и пытаться повредить такую важную деталь организма.
В ответ мне только сверкнули полные ненависти две пары глаз. Ах, ну да, они же парализованы и едва дышать могут, не говоря о речи. Щелчком пальцев я вывел их из того довольно нелепого положения, в котором они оказались, заставив вытянуться в струнку передо мной. Кроме моей защиты, магия в камере позволяла мысленно ограниченно контролировать их движения. Еще один щелчок и тела пленниц недолго сотрясаются мелкой дрожью от сильной боли.
