В войну оказались втянутыми и Чешские земли, входившие в состав австро-венгерской монархии. «Чешское королевство, — гласила конституция 1850 года, — является неотъемлемой частью австрийской наследственной монархии и коронной землей этой империи». Оно принадлежало к наиболее развитым в промышленном отношении областям монархии, здесь было сосредоточено около 70 процентов промышленного потенциала. Для политики чешских буржуазных партий была характерна практика политических сделок, компромиссов и уступок. Одним из парадоксов, которыми была столь богата история последних десятилетий существования Австро-Венгрии, являлось то, что политика чешских буржуазных партий, выступавших от имени угнетаемого народа, способствовала, по существу, продлению жизни Габсбургской монархии. Как только начинали сотрясаться основы монархии, чешские политики выдвигали минимальные требования и наперебой заверяли правительство в верноподданнических чувствах и лояльности. А когда монархии удавалось укрепить свои позиции и шансы порабощенных народов на завоевание свободы падали до минимума, чешские лидеры начинали упрямо заявлять об исконных правах королевства, требовать уступок в области языка, культуры, органов местного самоуправления. Это выглядело как шарахание от чрезмерной осторожности к мании величия. Между тем наличие по соседству с Австро-Венгрией гораздо более сильной и агрессивной Германии делало существование самостоятельного чешского или чехословацкого государства без поддержки извне по меньшей мере весьма проблематичным. Учитывая это обстоятельство, Ленин накануне империалистической войны писал: «Таким образом создалось чрезвычайно своеобразное положение: со стороны венгров, а затем и чехов, тяготение как раз не к отделению от Австрии, а к сохранению целостности Австрии именно в интересах национальной независимости, которая могла бы быть совсем раздавлена более хищническими и сильными соседями».
Рассматривая Австро-Венгрию как барьер на пути германской экспансии, как наименьшее зло, чешские буржуазные лидеры с первых дней войны стали демонстрировать преданность монархии, всеми силами оправдывать захватническую войну, доказывать, что «никогда еще не проливалась кровь за такое прекрасное дело, как сейчас, на полях сражений».
Волна шовинизма и национализма, охватившая в связи с войной подавляющее большинство ведущих партий II Интернационала, захлестнула и чешскую социал-демократию. Она нашла в себе силы лишь для того, чтобы обнародовать бесцветные, бессодержательные воззвания, в которых она «снимала с себя ответственность» за случившееся, и практически полностью прекратила работу в массах. Верховный главнокомандующий австро-венгерской армии эрцгерцог Фридрих в ноябре 1914 года с удовлетворением отмечал в одном из писем: «Особенно чешская социал-демократия, которая ранее также боролась с милитаризмом, ведет себя образцово».
