Привязка всех исторических документов к единой шкале времени и фиксация на этой шкале всех исторических событий — вот что такое историческая хронология как наука. Фактическими зачинателями ее были византийские историки, Матфей Властарь — один из них. Это из числа сведений достоверных.
Но есть и недостоверные, полулегендарные. В соответствии с ними сегодня считается, что основы хронологии были заложены Евсевием Памфилом (IV в. н. э.) и бл. Иеронимом. Труды Евсевия "История времен от начала мира и до Никейского Собора" (так наз. "Хроника") и Иеронима были обнаружены лишь в позднейшем средневековье. Более того: греческий подлинник Евсевия, как отмечается во введении к вышедшему в середине прошлого века русскому изданию его труда, "теперь существует лишь в отрывках и восполняется вольным латинским переводом бл. Иеронима". В XIV веке Никифор Каллист пытался написать историю первых трех веков, но он, как сказано там же, "не мог сделать ничего более, как повторить сказанное Евсевием". Однако если учесть, что труд Евсевия был найден и обнародован лишь в 1544 году, уместен вопрос: кто кого повторял? Мы уже знаем, насколько сомнительна сама датировка Никейского Собора, — следовательно, настолько же рискованно относить к IV веку и автора, который про этот Собор пишет.
Хронология, которую создавали ученые монахи во времена средневековья, также была во многом полулегендарной. Представление о научном подходе у них было совершенно иное, чем нынешнее. Вспомним знаменитую (с их точки зрения — безусловно научную!) проблему, по сути дела сводящуюся к делению нуля на нуль, — тему жарких диспутов, которые мы сейчас назвали бы международными научными конференциями: "Сколько ангелов может уместиться на кончике иглы?" (имеется в виду, что игла идеально остра, но зато и ангелы умеют становиться сколь угодно маленькими). Числовая мистика, вроде "магической арифметики египетских пирамид", к которой современные ученые относятся весьма иронично, целиком соответствует настрою мысли рядового средневекового мыслителя (и потому, возможно, является в наши дни обыкновенным атавизмом). Однако заметим, что даже ученый какого-нибудь XIV века едва ли бы стал ломать голову над загадочными числами пирамид, поскольку все его внимание занимала проблема, намного более важная, а именно: загадочные числа Библии. Основной (но далеко не единственной) была для историков средневековья проблема, одновременно и божественная, и утилитарная: вычислить возраст нашего мира.
