Одновременно в деревню было послано 10 000 новых активистов, включая 3 000 назначенных председателей колхозов, партсекретарей или организаторов. В 1933 году в Одесской области сменили 49,2 процента всех председателей колхозов, а в Донецкой – 44,1 процента. В большинстве деревень, сведениями о которых мы располагаем, ведущие партработники к 1933 году были русские.
17 000 рабочих были посланы в политотделы МТС и 8000 – в политотделы совхозов. В целом от сорока до пятидесяти тысяч человек было послано для укрепления партии на селе. В один только Павлоградский район Днепропетровской области, насчитывавший 37 сел и 87 колхозов, в 1933 году было послано 200 специальных сборщиков из областного комитета партии и почти столько же из областного комитета комсомола»[23] .
Голод не вызвал краха политической системы Украины. Вероятно, основной причиной этого явились предупредительные действия центра, развернувшего массовые чистки на Украине как раз в момент голода. Естественное недовольство людей руководством и его политикой, вызвавшей голод, было направлено против этого руководства – и оно было заменено новыми выдвиженцами, спасавшими крестьян от голодной смерти в рамках существующей колхозной системы.
Действительно, выводили село из голода на посевную кампанию 1933 года в массе своей совсем новые люди. Совершали ли они подвиг, выводя своих односельчан сеять завезенный им государством хлеб на колхозные поля? Было ли подвигом с их стороны создание системы питания детей при школах, спасшее многих? Или раздача пищи крестьянам, вышедшим сеять, на самих полях?
В рамках оценки самой политики коллективизации признать это подвигом невозможно. Новые активисты и аппаратчики закрепили разгром крестьянства, с невероятной жестокостью произведенный их предшественниками. Однако крестьянство не мыслило так политически глубоко, оно приспосабливалось к политической реальности, воспринимая ее как природное явление, и с точки зрения выживания села как социума те, кто вывел крестьян сеять хлеб весной 1933 года, были если не героями, то спасителями многих миллионов человеческих жизней.
Постепенно массовым стало восприятие голода 1932–1933 годов как беды, преодоленной трудом и законопослушанием.
В силу этого восприятия триумфаторы одной из самых трагичных в мире социальных перестроек написали свою историю, создали свою культуру и духовность. Именно по этой причине даже во время немецкой оккупации в ходе Второй мировой войны Восточная Украина не стала резервуаром немецкой поддержки, а воевала в составе Советской армии и партизан.
