— У вас имеется разрешение сенатора на посещение этого пациента?
— Э-э... вообще-то я дочь сенатора, — сообщила Блисс и показала женщине свое удостоверение личности.
— Прекрасно. Он в северном кампусе, в отдельном коттедже. Идите по дорожке от двери, там будут указатели. — Она вручила им бейджики посетителей. — Время посещения — до четырех часов. Кафе в главном здании. Сегодня международный день — кажется, вьетнамский. Вам нравится суп-лапша?
— Мы уже поели, — отозвался Оливер, и Блисс показалось, будто про себя он подсмеивается. — Но все равно спасибо.
— А тут неплохо, — заметила Шайлер, когда они шли через территорию центра, густо засаженную зеленью.
— Комитет, надо отдать ему должное, хорошо потрудился. Для вампиров — только все самое лучшее, — кивнул Оливер, надевая солнечные очки.
Блисс прямо не верилось, насколько тут все спокойно и организованно. Так это сюда помещают представителей Голубой крови, у которых возникают проблемы? Возможно, она допустила ошибку, так долго пряча Дилана. Очевидно, ему и вправду могут тут помочь. Понемногу напряжение отпустило девушку, и настроение ее сделалось более оптимистичным. Некоторые пациенты махали им рукой, когда они проходили мимо.
Комната Дилана находилась в одном из самых симпатичных коттеджей, с белым деревянным заборчиком и кустами роз под окном. В прихожей сидела медсестра.
— Он спит. Но давайте посмотрим — может, он все-таки примет гостей, — сказала она.
Медсестра скрылась в главной комнате; слышно было, как она негромко, мягко разговаривает с Диланом.
— Он готов принять вас.
Медсестра улыбнулась и жестом предложила друзьям пройти внутрь.
Блисс выдохнула; она лишь сейчас поняла, что все это время стояла, затаив дыхание. Дилан определенно выглядел лучше. Он сидел на кровати. На Щеках его играл румянец; юноша поправился и уже не казался изможденным. Черные волосы были подстрижены и больше не спускались прядями на лицо, ныне гладко выбритое. Дилан выглядел почти что прежним — тем самым парнем, который в церкви изображал, будто играет на гитаре, лишь для того, чтобы позлить преподавателей.
— Дилан! Слава богу! — воскликнула Блисс.
Она была счастлива видеть, что ему стало лучше. Юноша любезно улыбнулся.
— Мы с вами знакомы? — спросил он.
— Иногда прошлое способно ослепить нас, застить от взгляда то, что происходит сегодня, — произнес глава стражей, начиная свою лекцию. — Именно потому мы так долго отрицали существование Серебряной крови. Наше прошлое говорило нам, что они более не представляют собой угрозы; ослепленные своим прошлым, мы даже не видели их существования. Мы забыли, какова была заря нашей истории. Забыли о Великой войне. О наших врагах. Мы стали самодовольными и уязвимыми. Зажравшимися, жирными, ленивыми и невежественными.
