Специальное блюдо, дымящееся от расплавленного сыра, прибыло, и оказалось смесью телятины с баклажанами. Джонни заказал банку черных маслин — греческих, в сравнении с которыми спелые оливки там, дома, казались просто безвкусными. Еще был кусок местного белого сыра, удивительно вкусного, с кусочками черного хлеба. Еще он заказал смолистое греческое вино. «Я не заставлю тебя пробовать сегодня bellissimo, — сказал он. — К этому надо сначала немного привыкнуть».
Вино пахнет сосновой смолой, подумала Доркас, но оставила свои соображения при себе. Никогда еще с тех пор, как она приехала в Грецию, она не ела с таким наслаждением. В этот момент мысли о глазах совы покинули ее.
Посередине еды Джонни вынул что-то из кармана и протянул ей: «Я нашел несколько открыток для вас с Фернандой».
Она взяла открытку. Она увидела, что это фотография мраморной головы, которую музей окружил такой тайной. Фотограф был профессионалом, он так использовал светотень, что лепка лица мальчика была передана предельно точно во всей своей тоскливой безысходности. Кривящиеся губы, казалось, дышат жизнью, а слеза вот-вот скатится по щеке. От фотографии исходило ощущение подлинности, которое Доркас сразу почувствовала. Она не почувствовала этого в той голове, которую им так неохотно выдали.
«Тебе ничего не показалось странным в той голове, которую мы видели в музее?» — спросила она.
«Не стал бы этого утверждать», — сказал Джонни.
Доркас изучала открытку.
«Дома у моего отца имелся удивительно хороший альбом греческих фотографий. В этой коллекции была фотография этой головы, и ребенком я любила ее разглядывать. Я придумывала истории про этого маленького мальчика, почему он плачет. Я с нетерпением ожидала встречи с подлинником. Но когда в музее ее вынесли, мне показалось, что в ней что-то не так, хотя я и не знала, что именно. Это меня взволновало».
«Я размышлял о том, что творится в этом музее, — сказал Джонни. — Ты выяснила, в чем дело?»
Она уставилась на открытку, озаренная внезапной догадкой: «Я знаю, в чем тут дело. Хотя это кажется невозможным. В музее слеза была не на той щеке — на левой. Я в этом уверена. На этой фотографии она на правой. Негатив не перевернули. Я определяю это по завитку волос на виске с той же стороны, что и слеза».
Джонни заинтересовался. «Надо подумать, мне кажется, ты права». В голове у Доркас кое-что начало становиться на свои места, значение некоторых слов. Электризующее значение.
