На следующий день Янек взял револьвер, пару картофелин, соль и большой том «Виннету — краснокожего джентльмена» и вышел из норы. Он отправился на поиски партизан, как велел ему отец. Он не знал, куда идти. И очень смутно представлял себе, кто такие «партизаны». Как он их узнает? Носят ли они форму? Как с ними заговорить? Где их искать? Он бродил по лесу наугад, а вечером вернулся в свою нору. Несколько дней он не встречал никого. Но однажды утром, когда он шел через поляну, из кустов выскочили два человека и встали по обе стороны от него. Он остановился. Но не испугался. У этих двоих был жалкий вид, они были не опасны. У младшего голова была обмотана платком, как у крестьянки. Он без конца нервно мигал одним глазом. У старшего были огромные седые усы. Он казался более злобным, чем первый. Подойдя к Янеку, он обыскал его. И сразу же нашел револьвер.
— Откуда он у тебя?
Сначала Янек не понял вопроса. Необходимо было сделать над собой усилие. Это был не польский. И не русский. Янек ума не мог приложить, что это за язык.
— Он спрашивает тебя… — начал младший.
— Дай мне его допросить! — рявкнул старший.
— Он не понимает по-украински.
— Я говорю по-польски! — сердито сказал старик.
Он повернулся к Янеку.
— Откуда он у тебя?
— Отец дал.
— Где твой отец?
— Не знаю.
— Ты слышал, Черв? — обрадовался старик. — Он не знает, где его отец!
— Слышал. Не глухой.
— А может, он знает, а? Может, он просто не хочет нам сказать, а?
— Оставьте его в покое, Савелий Львович, — с досадой возразил его товарищ. — Я его знаю. Это сын доктора Твардовского, из Сухарок. Его отец меня лечил.
— Сухарки, да? — повторил старик. — Сухарки…
Он искоса глянул на Янека.
— Хорошо, тогда я расскажу тебе, что случилось с твоим отцом…
— А что с ним случилось?
— Заткните глотку, Савелий Львович! — неожиданно крикнул его товарищ. — Прошу вас, заткните свою грязную глотку!
— А? — удивился старик. — Но я же ничего не сказал!
Он схватил толстую книгу и посмотрел название.
— Вин-не-ту, — с трудом прочитал он по складам. — Крас-но-ко-жий джен-тль-мен… А?
Он с шумом захлопнул том и посмотрел на Янека. А потом с отчаянием выругался:
— Kurwa ich mac! Kurwa ich mac!
— He ругайтесь так, Савелий Львович. Я же говорил вам: это некрасиво, в вашем-то возрасте.
— Что случилось с моим отцом? — повторил Янек.
— А? — переспросил старик. — Я не знаю, что с ним случилось. Холера его знает. — И чуть не расплакался: — Виннету, краснокожий джентльмен… Ишь ты!
