Вижу ещё много пустого народа и грязных жуликов, бесстыдных дармоедов, жадных, как воши, - много вижу, - но всё это только пыль позади толпы людей, охваченных тревогой богоискания.
И неудержимо влечёт меня за собой эта толпа.
А вокруг её, словно чайки над рекой, крикливо и жадно мечутся разнообразно окрылённые человеки, поражая уродством своим.
Однажды на Белоозере вижу человечка средних лет, весьма бойкого; должно быть - зажиточен, одет чисто.
Расположился в тени под деревьями; около него тряпки, банка мази какой-то, таз медный, - и покрикивает он, этот человек:
- Православные! У кого ноги до язв натружены - подходи: вылечу! Даром лечу, по обету, принятому на себя, ради господа!
Храмовой праздник в Белоозере, богомолы со всех сторон дождём идут; подходят к нему, садятся, развязывают онучи, он им ноги моет, смазывает раны, поучает:
- Эх, брат, а и неразумен ты! У тебя лапоть не по ноге велик - разве можно в таком ходить!
Человек в большом лапте тихо отвечает:
- Мне и этот Христа ради подали!
- Тот, кто подал, - он богу угодил, а что ты в таком лапте шёл, это глупость твоя, не подвиг, и господом не зачтётся тебе!
"Вот, - думаю, - хорошо знает человек божьи обороты!"
Подходит к нему женщина, прихрамывая.
- Ай, молодка! - кричит он. - Это не мозоль у тебя, а пожалуй, французская болезнь! Это, православные, заразная болезнь, целые семьи погибают от неё, прилипчива она!
Бабёнка сконфузилась, встала, идёт прочь, опустив глаза, а он зазывает:
- Подходи, православные, во имя святого Кирилла!
Подходят люди, разуваются, покряхтывая, он им моет ноги, а они говорят ему:
- Спаси тебя Христос!
Но вижу я, что его благообразное лицо судороги подёргивают и руки человека трясутся. Скоро он прикрыл лавочку благочестия своего, быстро убежав куда-то.
На ночь отвёл меня монашек в сарай, вижу - и этот человек там же; лёг я рядом с ним и начал тихий разговор:
- Что это вы, почтенный, вместе с чёрными людьми ночуете? Судя по одежде вашей, место ваше - в гостинице.
- А мною, - отвечает, - обет такой дан: быть среди последних последним на три месяца целых! Желаю подвиг богомольческий совершить вполне, - пусть вместе со всеми и вошь меня ест! Ещё то ли я делаю! Я вот ран видеть не могу, тошнит меня, а - сколь ни противно - каждый день ноги странникам мою! Трудна служба господу, велика надежда на милость его!
Потерял я охоту разговаривать с ним, притворился, будто заснул, лежу и думаю:
