— Это чумы? — предположил радист. — Как в Сибири?
Также виднелась и пара шалашей.
— Ладно, двигаем к нашим, — Пётр похлопал радиста по плечу. — Ваське надо рассказать.
Несколько километров восточнее
Спустившись со склона, братья, по едва угадывающейся тропке, повели майора в лес. Расстилавшийся между грядами сопок, он был тёмным и густым. Настоящая девственная тайга, не знавшая топора. Продираться сквозь неё было сущее проклятие. Алексей вполголоса ругался, снимая с лица очередную приставшую паутину, да отводя в стороны ветви, так и норовившие его ударить. Услышав тихое похихикивание над собой, Алексей, нарочито строго проговорил:
— Чего лыбитесь? Думаете, я каждый день, как и вы, тут шастаю? Почему мы не идём в посёлок?
— А зачем? — искренне удивились пареньки. — Данул не будет рад чужаку.
— Данул, это кто?
— Наш вождь, — ответил Пётр. — Он незнакомцев не жалует.
Наконец, они вышли на небольшую полянку, покрытую мягким ковром тёмно-зелёного мха. Сазонов сразу обратил внимание на искусственное сооружение в центре поляны. Валежник, окаймлявший его, видимо, был призван скрыть некое сооружение.
— Землянка? — указал майор на тёмный зев под поваленным стволом ели, также покрытой мхом.
— Там раньше берлога была. Отец с дядькой Витей его убили, а яму расширили, — пояснил Павел.
После чего, он сказал брату остаться с гостем, а сам отправился в посёлок за отцом. Не было его около часа. Это время Сазонов провёл в разговорах с Петром. Оказалось, что фамилия его Васильев, а его отца звали Николай Сергеевич. И что кроме Павла, у него было ещё четыре брата и две сестры.
— Это сколько же у твоего отца жён? — удивился Алексей.
— Трое жён. Нашу с Павлушей маму отец Ольгой зовёт, — объяснил паренёк. — Она самая любимая у него, младшая.
У дяди Виктора, как выяснилось, тоже три жены, да и детей на одного больше. Словоохотливый Пётр рассказал, что живут они в посёлке, а тут у них, по словам отца, дача. Сазонов спросил разрешения посмотреть на землянку. Перед дверью обитой рогожей Алексей наткнулся на череп медведя, висевший над входом.
— Чтобы чужие не зашли, — моментально пояснил Пётр.
Хмыкнув и покачав головой, майор достал фонарик и толкнул дверь. Луч, ворвавшийся внутрь, вызвал у Петра удивлённый вскрик. Объяснив ему природу появления света, Сазонов подарил ему и сам фонарь. Внутри землянки ничего интересного не было — посредине кострище, по краям лавки, да два топчана, на которых лежала солома, покрытая всё той же рогожей.
