К 23 ноября число раненых достигло 2350. Из них полтораста — в команде выздоравливающих, но это единственные "ходячие". У нас было семьсот человек на дальних улицах, за два километра от центра. Они не прошли санобработку, но многих перевязали на месте. Остальные прошли через баню и главную перевязочную. Вшей у них не было. Это важно, потому что в некоторых деревнях встречались заболевшие сыпным тифом.
Нет, мы не "потонули" в смысле хирургии. Только благодаря отличным сестрам и правильной сортировке. Не зря восемь колхозных подвод целый день перевозили раненых с места на место. Нам удавалось вылавливать всех "отяжелевших" и собирать их в основных помещениях, где был постоянный врачебный надзор. За все время в домах умерло двое, и был один просмотренный случай газовой флегмоны: раненого доставили в перевязочную уже без пульса.
* * *
Главная медицинская забота — не пропустить кровотечения. У многих через две недели после ранения развивается инфекция, самое время для так называемых "вторичных" кровотечений от разрушения стенки артерий. Как выловить такого раненого за один-два километра, в страшную грязь и темень? Помощь нужна немедленная. Первое — нужно зажать кровоточащее место и держать. Потом жгут, и только тогда — операция. Самое трудное — зажать. И мы проводим обучение хозяек: пока они стоят в очереди за питанием, им рассказывают, как нужно прижать рану ладонью через повязку, если из нее потекла кровь. Это же сестры рассказывают самим раненым при обходах. Жгутами мы не можем снабдить каждую хату, да и не так легко его наложить. Зато около перевязочной круглосуточно дежурит наша повозка, а в предперевязочной — наши отличные санитары.
Ночью прибегает в перевязочную запыхавшийся бледный паренек:
— Дяденька, скорее! Кровь идет... Мамка послала, раненый помирает...
Бессоныч просыпается моментально. Хватает паренька в телегу, сам стоит во весь рост и, размахивая вместо кнута жгутом, гонит по грязи, куда укажет пацан. Тут он застает страшную панику, уже горит коптилка, все возбуждены. Хозяйка или кто-нибудь из раненых держит рану, из-под рук течет кровь, потому что это тоже надо уметь — держать. Пострадавший чуть жив. Быстро накладывает жгут, в телегу и — опять галопом к перевязочной. А тут уже другой санитар прибежал ко мне, разбудил Лиду или Машу Полетову, и она уже надела перчатки, ждет. В предперевязочной стаскивают одежду и — на стол. Канский режет ножницами бинты, мажет раны йодом и медленно ослабляет жгут. Вторичные кровотечения коварны: они временно останавливаются под жгутом, чтобы возобновиться снова через день-два, а то и через час или пять минут. А иногда и жгут снять нельзя, сразу струя крови бьет вверх. Обычно тут же оперируем вдвоем с сестрой, под местной анестезией. Коля переливает кровь и глюкозу.
