– Вы обсуждаете меня с Голубевой? Папа?! – Моему возмущению не было предела. – Я запрещаю тебе, слышишь? Запрещаю обсуждать мою жизнь с ней!
Я выбежала из кухни и скрылась в своей комнате.
На листочке из блокнота я написала:
Мои рубежи.
Тихонечко на цыпочках бреду к черте, которая разделяет мое прошлое и будущее…
Мне неуютно.
Ноги скользят и предательски подгибаются…
Это передвижение по пустоте – мое НАСТОЯЩЕЕ…
Я запуталась в тугой клубок из мыслей и ощущений.
Мне не нравится мое состояние, но я вынуждена скользить дальше на полусогнутых ногах, пока не выберу правильное направление.
Мало что радовало, я испытывала дефицит положительных эмоций. А когда на душе кошки скребут, нужно какое-нибудь событие яркое и оживляющее! Слава Богу, когда есть в жизни доза позитива, которая временно отвлекает тебя от тягостных и черных мыслей. Я позвонила Эдуарду. Его родной голос согревал меня теплом, я мечтала о встрече, но это было невозможно – он находился в командировке. Мой принц обещал мне обозначиться в моей жизни по возращении.
Отчаянье превратило мой дом в тюрьму. Я несколько дней не выходила из комнаты, ощущая себя монахом в келье. Свое состояние я выплеснула на бумаге, написав красивым почерком:
Затворничество.
Умышленное.
Я лишаю себя свободы, потому что чувствую остановку…
Я надеюсь – это просто пауза… временная…
Я передохну, и буду двигаться дальше…
Да будет так!
Записку я запрятала в медведя и продолжила горевать над своей несовершенной судьбой. В дверь тихонько постучали.
Через мгновенье в комнате появилась голова папы и звонко произнесла:
– Тебе звонит Максим.
– Скажи, что меня больше нет, – загадочно произнесла я.
– Поговори с ним. Он все-таки твой начальник.
«Он мой любовник», – чуть не сорвалось с моего языка, но я сдержалась. Информация о том, что нас с Максом связывают сексуальные отношения, была лишней для папы. Уж очень не хотелось, чтобы он обсуждал мои любовные связи со своей драгоценной Маришей! Пришлось подойти к телефону.
– Как ты? – заботливо спросил Макс.
Из трубки исходило тепло и мне захотелось покинуть холодную крепость – квартиру. Я почувствовала жизнь за стенами моей добровольной тюрьмы.
– Забери меня отсюда, – сказала я по-детски плаксиво.
– Я сейчас подъеду, – обеспокоенно произнес голос из трубки.
Когда Макс прибыл, я уже ждала у подъезда на улице, кутаясь в пальто. Было зябко и пасмурно. «Погода моей души», – думала я, морщась.
– Чего желает моя королева? – воскликнул Максим, выскочив из машины и галантно открыв мне дверцу.
