энерговодов, по непонятной причине остановивших свой рост на стадии девяноста девяти процентов готовности. Проще говоря, скоргам оставалось преодолеть лишь несколько миллиметров, пронзить кожу и сформировать контакты для подключения внешних источников питания.
Он перевел взгляд на соседний голографический монитор.
Аналогичная картина. Цепочка инородных вкраплений, обнаруженная в районе тазобедренных суставов, остановила развитие металлизированных нитей в миллиметре от костных тканей.
Почему скорги прекратили развитие, так и не захватив тело Макса в качестве носителя?!
Исследование, начатое как обычная диагностика, обернулось беспрецедентным случаем в мнемотехнической практике, одновременно став опасным и непредсказуемым, словно в кресле сейчас находилось не лишенное сознания тело сталкера, а готовая к взрыву плазменная граната, таймер которой уже отсчитывает секунды задержки перед неминуемым взрывом.
Ситуация складывалась двойственная. С одной стороны, Макс крайне опасен – в любую секунду скорги могут начать взрывообразное развитие, инициировав так называемый «переходный период», когда управляющая колония наномашин еще не сформирована, человеческий мозг продолжает мыслить, а тело испытывает невыносимые физические страдания. В таком пограничном состоянии сталкер обычно теряет контроль над поступками, становится неуправляем, глух к доводам, непредсказуем в действиях.
С другой стороны, мнемотехник понимал: ситуация уникальная. Макса еще можно спасти. Вероятнее всего, процессы развития зародыша сталтеха остановлены воздействием случайного внешнего фактора, например, излучения сверхмощной пульсации, под которую попал Максим. В таком случае – еще не все потеряно…
Больше всего Антрацита беспокоило явное бездействие скоргофагов и четко выраженное деление «зародыша» на три изолированных компонента.
Обычно все происходило иначе. Попадая в организм человека, скорги размножаются стремительно, следствием их стихийного роста становятся множественные поражения различных органов, процесс металлизации костных тканей протекает агрессивно, но в случае с Максом он не наблюдал ничего подобного, словно тут имела место заранее спланированная и тщательно выполненная мнемотехническая операция.
Промелькнувшая мысль требовала проверки.
Определить факт вмешательства не так уж и сложно, ведь у каждого мнемотехника свой, неповторимый почерк.
Сейчас посмотрим…
Антрацит сел в кресло, готовясь к рискованному процессу извлечения данных.
