– Минутку, – только и сказал автор бестселлеров.
Еще через несколько секунд он вернулся к телефону.
– Я вас внимательно слушаю, Анжелика.
– Завтра в десять утра пресс-конференция, на которой будут обсуждать рухнувшую башню, и издательство просит, чтобы вы были там.
– Я там буду, – пообещал мистик, и его голос был таким глубоким и трогательным, как будто он сам умел выпрямлять башни.
На следующее утро такси остановилось у дома мистика в 9.30. Разумеется, знаменитый автор кармических теорий не появился ни в 9.30, ни в 10, ни даже в 10.30. Его телефон отвечал мне жизнерадостной мелодией в стиле диско, которой Козаков заменил длинные гудки. В 11.05 дверь подъезда раскрылась, и мистик шагнул на улицу, щурясь от яркого солнечного света, который безжалостно заливал все вокруг.
Козаков был одет в джинсы, футболку и в меру помятый льняной пиджак, в руках он держал небольшой портфель. Лицо мистика казалось бледным, а глаза – утомленными и чуть покрасневшими. Но будь я рождена привлекать, я бы сделала что угодно, лишь бы удостоиться его взгляда.
Козаков медленно приблизился к машине, открыл дверцу и сел рядом со мной на заднее сиденье.
– Доброе утро, Анжелика, – устало произнес он. – Вам понравилась песенка? Я подобрал ее специально для вас, чтобы вам не было слишком тошно по полчаса слушать гудки в моем телефоне.
– Больше похоже на полтора часа, Алексей.
– Не будьте занудой… Я взял с собой компьютер, и если вы не передумали, то сделайте, пожалуйста, копию текста. Сегодня ночью я кое-что набросал.
Он улыбнулся мне одними глазами, и я уверена, что женщина, рожденная привлекать, до самой смерти не забыла бы такого взгляда. Но я больше внимания обращаю на мои прямые профессиональные обязанности, чем на особенности памяти, а потому отчеканила:
– Конечно, я сделаю копию. Давайте компьютер.
В 11.50 мы вошли в зал, подготовленный для пресс-конференции, и Катя номер один едва не лишилась чувств, увидев нас на пороге.
– Лешечка! Ты не представляешь, как мы все ценим твою пунктуальность! Просто удивительно, насколько тонко ты чувствуешь ситуацию.
– Я стараюсь, – ответил Козаков, оглядев зал, который только начинал наполняться людьми.
Затем он посмотрел прямо на меня. В его глазах вспыхнула и сразу же погасла недобрая и очень яркая искра.
– Ради тебя, Катя, я готов на что угодно, – лениво произнес мистик, и его голос был глубоким, бархатным, он вил коконы из нежнейших нитей, какие только способен создать мужчина.
