- Иде загряз по сю пору? Я ждала, ждала...
Кто-то тихонько говорит непонятные слова, и вновь голос женщины:
- У, нехрись! Да постой, не тискай!
Целуются, и так смачно, что, наверно, в селе слышно.
- Ой, Мишенька... Ой, милый, увел бы ты меня куда-нибудь!
"Бедняга",- думаю я о Мустафе, полагая, что Мишенька - это не он, но женщина говорит:
- Хрестись ты, пожалуйста!
- Ныльза!
- А то - пришиби моего-то свинью...
- Гырех пришибать ему...
- Ну, еще... А вот эдак-то, со мной, не грех?
Тихо. Только кусты, колеблемые течением, шуршат о челнок Тяжелая луна, поднявшись на сажень над землей, больше не может и снова опускается к степи, лениво, как Марья.
- Вон Марфа живет же с Ясашкой, а я - хуже ее, что ли? И ты его не хуже.
- Нисява!
- Тебе всё - ничего.
Плеснулась рыба, по звуку - лещ, он всегда шлепается о воду плашмя Паром идет, как будто часть берега оторвалась и островом перегородила Студенец. В селе ударили собаку, она визжит отчаянно и жалобно.
- Кабы извести его, так и Марфа довольна будет, тогда всё хозяйство ей!
- Турма будит, острог тибе!
- Эхма, ведь - как хочешь, а - не доскочишь!..
- Яса-ан,- кричит с парома Сутырин.
В кустах беспокойно завозились, зашептались, а я, повинуясь желанию созорничать, громко говорю:
- Не бойтесь, я его задержу...
- Ух,- испуганно вздыхает женщина, я вижу над кустами белое пятно ее лица.
- Прохожий, ты?
- Я.
- Ой... Господи!
Я иду прочь, но через несколько шагов она догоняет меня и, застегивая на ходу кофту, заправляя под платок волосы, горячо шепчет:
- Ты уж молчи, милый, я тебе за то полтинку дам, молчи, родной, а?.. Ты - молодой, должен понимать, какое это всё... А!..
Уверяю ее, что буду молчать, как мертвец, но говорю:
- Что ж ты, умница, не нашла другого места для эдаких разговоров?
- А ты - не стыди меня,- шепчет баба, прижимаясь ко мне.- Уж, конешно, грешница я... да - сам ты говорил - красивый он! А что татарин - так у нас вон попов сын, доктор, на французинке женат...
- Да я тебе не про это, бог с тобой! А вот уговаривала ты его, чтобы свекра пришибить...
- Да какой он мне свекор, коли у меня мужа-то нет? - угрюмо говорит она и вдруг предлагает просто, как работу:
- А может, ты возьмешься, пристукнешь его? Слушай-ко: чего тебе бояться? Сегодня ты здесь, а завтра - никто не знает где. А я бы тебя уж так-то ли поблагодарила! И он тоже,- он, гляди, богатый! А?
Смотрю в ее милое лицо, размалеванное природой самыми яркими красками, смотрю в синие глаза, большие, выпуклые, точно у куклы. Такая лубочная, но чистая красота, сильная и спокойная, как весенняя земля, нагретая солнцем...
