– Они могут победить, только если им это позволяют, – сказал он как бы между прочим.
– Он больше меня, – ответил я, – и сильнее.
– Ну и что? Когда тебя свалят на землю, поднимись, – произнес отец, словно не было ничего очевиднее этого. – А когда свалят опять, снова поднимись. Очень скоро он поймет, что не сможет тебя побить. Просто каждый раз поднимайся на ноги, и в конце концов он отступит.
Я не считал это абсолютно правильным подходом. Перспектива быть избитым меня не привлекала, и я продолжал убегать и сжиматься от страха. Но спустя годы тайное осознание собственной трусости оказалось намного хуже и мучительнее, чем была боль от проигранной драки.
Я стал молодым юристом, и пришло время, когда благодаря неудачам до меня стали доходить уроки отца. Неужели мне нужно было испытать эту боль поражения? Я стоял в зале суда и был повергнут. Вставал на ноги только для того, чтобы опять и опять оказаться битым. Стала ли боль поражений необходимой частью моей жизни? Для голодного ястреба должна найтись жертва. Это наш выбор: мы можем продолжить играть роль жертвы или отвергнуть ее.
Как только я понял, что несложное смещение взглядов на жизнь – от примирения с поражением до отказа быть побежденным – может изменить все вокруг, у меня поменялись и голос, и осанка, и даже походка. Появились самоуважение и уверенность в себе. Человек является или жертвой, страдальцем, обиженным неудачником, и тогда его пожирают, или становится непобедимым.
Так человек становится самим собой. Вот именно: идеальной, неукротимой личностью, которая может чувствовать страх и одновременно любовь. Оппонент может выиграть дело, но не победить меня. Последуют апелляции. Подарка в виде капитуляции не будет, равно как и покорности жертвы. Можно повесить пророка, казнить святого, заключить в тюрьму свято верующего, убить лидера, но победить их нельзя. Приговоренный к пожизненному заключению Нельсон Мандела, южноафриканский политический деятель и первый чернокожий президент Южно-Африканской Республики, не был повержен. Убийца Мартина Лютера Кинга не одержал победу над своей жертвой. А распятие лишь обеспечило Христу бессмертие. Ни один из этих людей до сих пор не побежден.
Изменение видения своего «я» дает рождение новому началу в человеке. Больше не встает вопрос: «Почему меня все время побеждают?» От человека исходит неудержимая энергия его «я», он светится невидимым ореолом силы. Это больше чем харизма: это благоговейная сила, подобная бурной реке. Ей не нужна красноречивая громогласность. Она спокойна и легка, но в ней чувствуется мощь: возникает ощущение, что победить этого человека можно, лишь казнив его.
