Рассказы | страница 5
Домашние задания ему выполнять было некогда. Он не успевал читать книги, причем никаких других книг не признавал, кроме военных приключений, и даже разговаривал особенным образом.
Если, скажем, ему надо было списать что-нибудь у Комарова, он выражался так:
— «Дай скопировать, — с презрением воскликнул капитан Витема, беря его за шиворот!»
Комаров, втянув голову и осторожно высвобождая воротник, отдавал со вздохом свою чистенькую тетрадочку, и Крюков поощрительно стукал его по спине:
— «Порядок, — заметил капитан Витема, идя обратно в свой кабинет».
Учить уроки он не любил, но получать единицы и двойки не любил еще больше. Поэтому ему часто приходилось прибегать к различным, как он говорил, военным хитростям. Сейчас, придав своему лицу болезненное, жалкое выражение, он поднял руку:
— Анна Ефимовна, можно выйти?
— Что случилось?
Анна Ефимовна отвела глаза от окна и внимательно взглянула на Крюкова.
— Меня… тошнит… — сдавленным голосом произнес Крюков, усиленно глотая слюну.
— Конечно, я могу это представить, — сказала Анна Ефимовна. — Когда человек не выучил урока, его всегда тошнит, а когда он все выучит, он чувствует себя великолепно, его не тошнит. Это каждый знает… Ты, конечно, читал книжку, как ловят всяких шпионов или там диверсантов, и теперь у тебя нет домашнего задания, и ты боишься, что тебя вызовут, так лучше выйти, погулять себе по коридору, чем так волноваться…
Класс захохотал, довольный, что сразу разоблачили пройдоху Крюкова, и как это здорово всегда у Анны Ефимовны получается: не поймешь, то ли она шутит, то ли всерьез говорит!
Но Крюкова смутить было трудно.
— Так, значит, можно, Анна Ефимовна?
Анна Ефимовна пожала плечами:
— Выйди… Только ненадолго, потому что спросить я тебя всегда успею, когда понадобится…
Крюков, не забывая держать у рта носовой платок, опрометью выскочил из класса.
Началась проверка домашнего задания.
Радик и Женька сидели на лучшем месте — возле самого окна, как и подобало людям авторитетным и уважаемым.
В окно можно было в любую минуту увидеть школьный двор.
Вот на крыльцо выскочил крошечный первачок, без пальто, в несуразно огромной шапке с торчащими, как у зайца, ушами, в огромных подшитых валенках. Подняв лицо вверх, он принялся ловить ртом снежинки, потом заметил ледяную дорожку, разбежался и лихо проехался по ней своими валенками, потом еще. Только нацелился проехаться в третий раз, как вышла няня — тетя Поля — и, взяв за руку, увела упирающегося первачка в школу.
