— Уже сварил! — обрадовался Калина. — Это хорошо! Молодец дед! О чем вы с ним толковали?
— За морковь ругается, — сказал Шурка. — Говорит, наверное, моркови в жизни не видали, голодные… Обещал сегодня нам принести полное ведро, чтоб мы могли наесться хоть раз в жизни.
— А зачем она нам, — буркнул Калина. — Я ее не люблю. Особенно, когда она еще не выросла…
— А чего ж вы ее рвали? — спросил Шурка.
— А как же? — удивился Никуля. — Мы ж договаривались, чтоб все рвать: картошку там, морковку… Я ее не люблю… Только раз договаривались, ничего не поделаешь.
— Давайте сегодня день получше поработаем, чтоб дед не обижался за морковь! — предложил Ерш. — Прополем ему его огород. Сколько мы там сорвали — пустяк! Еще вырастет. Поработаем, значит, сегодня?
Пока они ели кашу, явился вчерашний дядька с чапаевскими усами. Он нес на плече шесть тяпок.
— Налетай! — сказал он, свалив их на землю. — Бери по штуке! Это вам орудия производства. Сейчас я вас разведу по местам. Айда за мной! Один останется тут — деду помогать!
— Я могу остаться! — сразу вызвался Никуля. Остальные ребята разобрали тяпки и пошли за дядькой по огороду. Везде росли одни помидоры. Шурке, да и остальным, никогда не приходилось видеть столько помидоров в одном месте. Вообще это были довольно жалкие, вялые кустики. Зато сорная трава, окружавшая их, как видно, чувствовала себя превосходно. Сколько ее было! И мелкая травка, и ромашка, и какие-то неизвестные цветочки, и высокие колючие кусты с широкими листьями, ростом Шурке до пояса, во все стороны топырили свои ветки. Кое-где, далеко друг от друга, ковырялись деревенские мальчики с тяпками.
Они миновали грязный заросший пруд. Это, наверное, и был тот самый пруд, которым хвастался Осел.
Первый деревенский мальчишка, к которому подошли электросигналы, был тот самый, кто вчера хотел погнаться за Шуркой. Он выпрямился, отер локтем лоб и с любопытством, как показалось Шурке, поглядел на Шурку.
— Идут дела? — спросил дядька. Мальчишка кивнул.
— Получай себе подручного, ну вот хоть бы его, — дядька легонько подтолкнул Шурку в плечо.
— Я хочу, чтоб… — начал Шурка, но дядька его оборвал:
— Не на базаре! Хочешь работать — работай, а не торгуйся… Пошли дальше!
И Шурка остался вдвоем с мальчишкой.
Они некоторое время постояли молча, стараясь не глядеть друг на друга. Чтоб дальше так не стоять, Шурка схватил рукой за макушку самый большой куст и дернул. Но куст, крепкий, как веревка, и не думал выдергиваться. Шурка схватил куст покрепче и сморщился: в ладонь впились мелкие невидимые колючки.
