(Дверь из уборной приотворяется, выглядывает Евстигнейка. Быков, закрыв глаза, широко улыбается.)
Е в с т и г н е й к а (хрипло). Скажу!
Б ы к о в (испугался и опрокинул рюмку с наливкой в тарелку с грибами). Ты? Это ты как же, а?
Е в с т и г н е й к а. Скажу!
Б ы к о в. Кто тебе разрешил тут, а?
Е в с т и г н е й к а. Поднеси, а то - скажу!
Б ы к о в (храбро). Я те поднесу! Пошёл вон!
Е в с т и г н е й к а (выходя). Не гони! Всё равно - окошко разобью, а влезу! Я решился на всё! Я такой случай не могу пропустить...
Б ы к о в (смягчаясь). Ах ты... когда это ты залез, а?
Е в с т и г н е й к а. Поднеси, говорю! Мне для храбрости надобно...
Б ы к о в. А если я тебя... по шее? Или жандара призову?
Е в с т и г н е й к а (неуклонно). Бил ты меня, и жандар бил, это без толку! Я своего достигну - окошко разобью! Как этот Князь войдёт, я сейчас башкой в окошко и на колени перед ним...
Б ы к о в. Ну характер у тебя, шельма! (Подаёт ему бутылку.) На, да гляди - немного лакай...
(Евстигнейка выпил, задохнулся и трёт себе грудь и горло.)
Б ы к о в (гордо). Что? Хватил? То-то! Это, брат, не для шуток сделано... Ну - теперь уходи!
Е в с т и г н е й к а. Митрий - ты меня оставь тут!
Б ы к о в (его уже тронуло). Нельзя-а! Вдруг ты его испугаешь? Мне отвечать!
Е в с т и г н е й к а. Не бойся, я - тихо! Я, брат, не подведу!
Б ы к о в. Ах, господи! Ну, как быть? (Решительно.) Полбутылки ставишь?
Е в с т и г н е й к а. Бутылку!
Б ы к о в. Врёшь?
Е в с т и г н е й к а. Гром убей!
Б ы к о в. В воскресенье?
Е в с т и г н е й к а. Как в аптеке!
Б ы к о в. Ну - сиди! Я, брат, тоже не без души живу! Я понимаю, всякому хочется переменить жизнь... эх! (Поезд подходит.) О, пострели те горой... вот те... эх ты... (Убежал, бросив щётку на пол. Евстигнейка быстро и ловко глотает вино из рюмок, приготовленных на подносе, потом, обожжённый, прячется в уборную. Типунов открывает дверь, пятясь задом, входит Зобнин, на него наступает Бубенгоф, рядом с ним, растерянно улыбаясь, идёт К н я з ь - он, видимо, удивлён и польщён встречей. Сзади на него наваливаются Кичкин, Костя; обе женщины, стараясь пройти вперёд, толкают их. За ними следует пассажир навеселе, начальник станции, телеграфист, жандарм, старуха с прошением и какие-то мужики.)
З о б н и н (поёт). Просим покорнейше... в радостях приезда... из глубины душ... Татьяна, что же ты?!
К о с т я (Зобнину). Позвольте, ведь я говорю!
Т а т ь я н а (у стола). Батюшки! Кто это вылакал? Машенька... наливайте скорей...
